Неточные совпадения
Наконец совершилось наше восхождение на якутский, или тунгусский, Монблан. Мы выехали часов
в семь со станции и ехали незаметно
в гору буквально по
океану камней. Редко-редко где на полверсты явится земляная тропинка и исчезнет. Якутские лошади малорослы, но сильны, крепки, ступают мерно и уверенно. Мне переменили вчерашнюю лошадь, у которой сбились копыта, и
дали другую, сильнее, с крупным шагом, остриженную a la мужик.
Между моряками, зевая апатически, лениво смотрит «
в безбрежную
даль»
океана литератор, помышляя о том, хороши ли гостиницы
в Бразилии, есть ли прачки на Сандвичевых островах, на чем ездят
в Австралии?
Он крепко вздохнул и посмотрел
в последний раз на
океан. Солнце село. Туманная дымка сгущалась, закрывая бесконечные
дали. Над протянутой рукой «Свободы» вспыхнули огни…
В той самой деревне, которая померещилась им еще
в Лозищах, из-за которой Лозищи показались им бедны и скучны, из-за которой они проехали моря и земли, которая виднелась им из-за
дали океана,
в туманных мечтах, как земля обетованная, как вторая родина, которая должна быть такая же дорогая, как и старая родина.
Все это идет очень хорошо,
в самом строгом порядке, но потом первобытный
океан исчезает, образованные им осадочные пласты начинают подниматься и
дают широкую трещину от нашего Ледовитого
океана вплоть до плоской возвышенности, именуемой
в географиях Усть-Уртом.
— Что ж, значит, это акт добровольный. Знаешь, Тит… Если жизнь человеку стала неприятна, он всегда вправе избавиться от этой неприятности. Кто-то, кажется, Тацит, рассказывает о древних скифах, живших, если не вру, у какого-то гиперборейского моря. Так вот, брат, когда эти гипербореи достигали преклонного возраста и уже не могли быть полезны обществу, — они просто входили
в океан и умирали. Попросту сказать, топились. Это рационально… Когда я состарюсь и увижу, что беру у жизни больше, чем
даю… то и я…
И мы с Пелагеей Ивановной уехали
в страшную
даль, закутанные
в бараньи тулупы, пронеслись, как черный призрак, состоящий из коней, кучера и нас, сквозь взбесившийся белый
океан.
Видел я её, мать мою,
в пространстве между звёзд, и как гордо смотрит она очами
океанов своих
в дали и глубины; видел её, как полную чашу ярко-красной, неустанно кипящей, живой крови человеческой, и видел владыку её — всесильный, бессмертный народ.
— Море, — жгуче говорил он, — синее око земли, устремлённое
в дали небес, созерцает оно надмирные пространства, и во влаге его, живой и чуткой, как душа, отражаются игры звёзд — тайный бег светил. И если долго смотреть на волнение моря, то и небеса кажутся отдалённым
океаном, звёзды же — золотые острова
в нём.
Пробовал купец раз и два достигнуть до дьяконов — готов был
дать благодарность, но и думать нечего, — с одной стороны одно стеснение,
в виде жандарма с белой рукавицею или казака с плетью (их тоже пришло к открытию мощей множество), а с другой — еще опаснее, что задавит сам православный народушко, который волновался, как
океан.
«Не
дай бог», — прибавил хозяин, зевая. Я понял, что это начинается сравнительно редкое явление — морозная буря, когда налетающий откуда-то ветер толкается
в отяжелевший морозный воздух. Отдельные толчки и гул служили признаками первых усилий ветра, еще не могущего двинуть сгущенную атмосферу… Потом толчки стали продолжительнее, гул становился ровным, непрерывным. Охлажденный ниже сорока градусов, воздух тронулся с места и тянул, точно над нашей площадкой неслись волны бездонного
океана…
Спустили на воду катер, и через десять минут дружной гребли по тихому, будто замершему
океану, переливающемуся зыбью, несколько офицеров
в сопровождении мистера Кенеди поднимались на палубу «Петрели», имея для
дамы в виде гостинца несколько ананасов, бананов и апельсинов, сохранившихся с островов Зеленого мыса.
Великий, или Тихий,
океан этот раз словно бы хотел оправдать свое название, которое совершенно несправедливо
дали ему моряки-португальцы, впервые побывавшие
в нем и не встретившие ни разу бурь. Обрадованные, они легкомысленно окрестили его кличкой «Тихого», остающейся за ним и поныне, но уже никого не вводящей
в заблуждение, так как этот
океан давным-давно доказал неверность слишком торопливой характеристики, сделанной первыми мореплавателями, которые случайно застали старика
в добром расположении духа.
Уже одиннадцатый час. Попыхивая дымком, «Коршун» идет полным ходом, узлов по десяти
в час, по штилевшему
океану. Близость экватора
дает себя знать нестерпимым зноем. Тент, стоящий над головами, защищает мало. Жара ужасающая, и жажда страшная. Капитан любезно прислал гардемаринам несколько бутылок сиропа и аршада, и все с жадностью утоляют жажду.