Неточные совпадения
Как-то один знакомый, знавший, что я изучаю москвичей, пригласил меня
в гости к своему
родственнику — банщику.
Марья Дмитриевна не слишком ласково приняла Лаврецкого, когда он явился
к ней на следующий день. «Вишь, повадился», — подумала она. Он ей сам по себе не очень нравился, да и Паншин, под влиянием которого она находилась, весьма коварно и небрежно похвалил его накануне. Так как она не считала его
гостем и не полагала нужным занимать
родственника, почти домашнего человека, то и получаса не прошло, как он уже шел с Лизой
в саду по аллее. Леночка и Шурочка бегали
в нескольких шагах от них по цветнику.
Действительно, Артем отправился на Медный рудник и забрался прямо
к Анисье
в качестве
родственника. Сначала эта отчаянная бабенка испугалась неожиданного
гостя, а потом он ей понравился и своею обходительностью и вообще всем поведением.
В июле отпустили меня
гостить в подмосковную деревню,
к моему
родственнику, Т-ву,
к которому
в то время съехалось человек пятьдесят, а может быть и больше,
гостей… не помню, не сосчитал.
К счастью, Павла Артемьевна была
в гостях у
родственников в этот вечер, а замещавшая ее на дежурстве педагогична Антонина Николаевна, понимая со свойственной одной молодости чуткостью всю исключительность «события», решила побаловать приюток и закрыть глаза на многое, что при иных условиях не согласовалось со строгим приютским уставом.
В Тульской губернии у близких моих
родственников было небольшое имение. Молодежь этой семьи деятельно работала
в революции, сыновья и дочери то и дело либо сидели
в тюрьмах, либо пребывали
в ссылке, либо скрывались за границей, либо высылались
в родное гнездо под гласный надзор полиции. Однажды летом
к одной из дочерей приехала туда
погостить Вера Ивановна. Место очень ей понравилось, и она решила тут поселиться. Ей отвели клочок земли на хуторе, отстоявшем за полторы версты от усадьбы.
Без
гостей,
в неприемные дни, тетушка проводила все время
в своей отдаленной, жарко натопленной комнате, служившей ей спальней, куда допускались только самые близкие
родственники,
к числу которых принадлежал и Глеб Алексеевич.
Наслушавшись от заезжего московского
гостя о страстях московских, зная из грамотки своего
родственника о трагической смерти бояр Обносковых, он основательно опасался, что гонец с грамоткой от него
к казненным царским лиходеям попадет
в застенок и пропадет, как говорится, ни за грош, ни за денежку, ни за медную пуговицу, да кроме того, и его, Строганова, может постигнуть царская опала за сношения с лиходеями.
Когда разъехались
гости, молодой Сизокрылов зазвал
к себе
в свое холостое отделение Волгина вместе с близким своим
родственником, тоже молодым человеком. Надо было ковать железо, пока оно было горячо. Подали вина; хозяин не жалел его. Пошли горячие изъяснения дружбы. Волгин, отуманенный напитками и еще свежими сладкими воспоминаниями, провозгласил тост: «Нынешнего вечера царице и хорошенькой сестрице!»
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся
гости не начинают длинного разговора
в ожидании призыва
к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой.
Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего
родственника или кушанья, которое еще не поспело.