Неточные совпадения
«Слыхали, ну так что ж?»
—
В ней главный управляющий
Был
корпуса жандармского
Полковник со звездой,
При нем пять-шесть помощников,
А наш Ермило писарем
В конторе состоял.
В эту торжественную минуту Угрюм-Бурчеев вдруг обернулся всем
корпусом к оцепенелой толпе и ясным голосом произнес...
Что же касается до мер строгости, то они всякому, даже не бывшему
в кадетских
корпусах, довольно известны.
В соседней бильярдной слышались удары шаров, говор и смех. Из входной двери появились два офицера: один молоденький, с слабым, тонким лицом, недавно поступивший из Пажеского
корпуса в их полк; другой пухлый, старый офицер с браслетом на руке и заплывшими маленькими глазами.
Вронский, несмотря на свою легкомысленную с виду светскую жизнь, был человек, ненавидевший беспорядок. Еще смолоду, бывши
в корпусе, он испытал унижение отказа, когда он, запутавшись, попросил взаймы денег, и с тех пор он ни разу не ставил себя
в такое положение.
Вспоминая Голенищева худеньким, живым, добродушным и благородным мальчиком, всегда первым учеником
в корпусе, Вронский никак не мог понять причины этого раздражения и не одобрял его.
Для всех это был хозяин губернии, торжественно открывавший выборы, говоривший речь и возбуждавший и уважение и раболепность во многих, как видел Вронский; для Вронского же это был Маслов Катька, — такое было у него прозвище
в Пажеском
Корпусе, — конфузившийся пред ним, и которого Вронский старался mettre à son aise. [ободрить.]
Действительно, это был Голенищев, товарищ Вронского по Пажескому
Корпусу. Голенищев
в корпусе принадлежал к либеральной партии, из
корпуса вышел гражданским чином и нигде не служил. Товарищи совсем разошлись по выходе из
корпуса и встретились после только один раз.
Его товарищ с детства, одного круга, одного общества и товарищ по
корпусу, Серпуховской, одного с ним выпуска, с которым он соперничал и
в классе, и
в гимнастике, и
в шалостях, и
в мечтах честолюбия, на-днях вернулся из Средней Азии, получив там два чина и отличие, редко даваемое столь молодым генералам.
Вронский никогда не знал семейной жизни. Мать его была
в молодости блестящая светская женщина, имевшая во время замужества, и
в особенности после, много романов, известных всему свету. Отца своего он почти не помнил и был воспитан
в Пажеском
Корпусе.
— Печорин был долго нездоров, исхудал, бедняжка; только никогда с этих пор мы не говорили о Бэле: я видел, что ему будет неприятно, так зачем же? Месяца три спустя его назначили
в е….й полк, и он уехал
в Грузию. Мы с тех пор не встречались, да, помнится, кто-то недавно мне говорил, что он возвратился
в Россию, но
в приказах по
корпусу не было. Впрочем, до нашего брата вести поздно доходят.
Другие, схваченные бурунами, бились о рифы; утихающее волнение грозно шатало
корпус; обезлюдевший корабль с порванными снастями переживал долгую агонию, пока новый шторм не разносил его
в щепки.
Остались: один хмельной, но немного, сидевший за пивом, с виду мещанин; товарищ его, толстый, огромный,
в сибирке [Сибирка — верхняя одежда
в виде короткого сарафана
в талию со сборками и стоячим воротником.] и с седою бородой, очень захмелевший, задремавший на лавке, и изредка, вдруг, как бы спросонья, начинавший прищелкивать пальцами, расставив руки врозь, и подпрыгивать верхнею частию
корпуса, не вставая с лавки, причем подпевал какую-то ерунду, силясь припомнить стихи, вроде...
Нет-с, ста́рее меня по
корпусу найдутся,
Я с восемьсот девятого служу;
Да, чтоб чины добыть, есть многие каналы;
Об них как истинный философ я сужу:
Мне только бы досталось
в генералы.
Павел Петрович Кирсанов воспитывался сперва дома, так же как и младший брат его Николай, потом
в Пажеском
корпусе.
В 1816–1827 гг. командир отдельного Кавказского
корпуса и главноуправляющий
в Грузии.]
в бурке, грозно хмурился на отдаленные Кавказские горы из-под шелкового башмачка для булавок, падавшего ему на самый лоб.
В Пажеский
корпус принимались исключительно дети крупных сановников.]
На другой день, утром, он и Тагильский подъехали к воротам тюрьмы на окраине города. Сеялся холодный дождь, мелкий, точно пыль, истреблял выпавший ночью снег, обнажал земную грязь. Тюрьма — угрюмый квадрат высоких толстых стен из кирпича, внутри стен врос
в землю давно не беленный
корпус, весь
в пятнах, точно пролежни, по углам
корпуса — четыре башни,
в средине его на крыше торчит крест тюремной церкви.
— А я, видишь ли, вице-председательница «Общества помощи девицам-сиротам», — школа у нас, ничего, удачная школа, обучаем изящным рукоделиям, замуж выдаем девиц, оберегаем от соблазнов.
В тюремном комитете членствую, женский
корпус весь
в моих руках. — Приподняв густые брови, она снова и уже острее усмехнулась.
— «Если, говорит,
в столице, где размещен
корпус гвардии, существует департамент полиции и еще многое такое, — оказалось возможным шестинедельное существование революционного совета рабочих депутатов, если возможны
в Москве баррикады, во флоте — восстания и по всей стране — дьявольский кавардак, так все это надобно понимать как репетицию революции…»
Он шел и смотрел, как вырастают казармы; они строились тремя
корпусами в форме трапеции, средний был доведен почти до конца, каменщики выкладывали последние ряды третьего этажа, хорошо видно было, как на краю стены шевелятся фигурки
в красных и синих рубахах,
в белых передниках, как тяжело шагают вверх по сходням сквозь паутину лесов нагруженные кирпичами рабочие.
Капитан Горталов, бывший воспитатель
в кадетском
корпусе, которому запретили деятельность педагога, солидный краевед, талантливый цветовод и огородник, худощавый, жилистый, с горячими глазами, доказывал редактору, что протуберанцы являются результатом падения твердых тел на солнце и расплескивания его массы, а у чайного стола крепко сидел Радеев и говорил дамам...
Первая из них: посланник Соединенных Штатов Америки
в Париже заявил русскому послу Нелидову, что, так как жена графа Ностица до замужества показывалась
в Лондоне,
в аквариуме какого-то мюзик-холла, голая, с рыбьим хвостом, — дипломатический
корпус Парижа не может признать эту даму достойной быть принятой
в его круге.
Он попал
в какой-то бесконечный коридор, который, должно быть, разрезал весь
корпус Думы.
Приехал я туда
в кадетский
корпус учиться, а памятника-то — нет!
Он начал ходить по комнате, а Иван Матвеевич стоял на своем месте и всякий раз слегка ворочался всем
корпусом в тот угол, куда пойдет Обломов. Оба они молчали некоторое время.
Хотя он получил довольно слабое образование
в каком-то
корпусе, но любил читать, а особенно по части политики и естественных наук. Слова его, манеры, поступь были проникнуты какою-то мягкою стыдливостью, и вместе с тем под этой мягкостью скрывалась уверенность
в своем достоинстве и никогда не высказывалась, а как-то видимо присутствовала
в нем, как будто готовая обнаружиться, когда дойдет до этого необходимость.
Полоумную Феклушку нарисовал
в пещере, очень удачно осветив одно лицо и разбросанные волосы,
корпус же скрывался во мраке: ни терпенья, ни уменья не хватило у него доделывать руки, ноги и
корпус. И как целое утро высидеть, когда солнце так весело и щедро льет лучи на луг и реку…
Стоят на ногах они неуклюже, опустившись
корпусом на коленки, и большею частью смотрят сонно, вяло: видно, что их ничто не волнует, что нет
в этой массе людей постоянной идеи и цели, какая должна быть
в мыслящей толпе, что они едят, спят и больше ничего не делают, что привыкли к этой жизни и любят ее.
Нет более
в живых также капитана (потом генерала) Лосева,
В. А. Римского-Корсакова, бывшего долго директором Морского
корпуса, обоих медиков, Арефьева и Вейриха, лихого моряка Савича, штурманского офицера Попова. [К этому скорбному списку надо прибавить скончавшегося
в последние годы И. П. Белавенеца, служившего
в магнитной обсерватории
в Кронштадте, и А. А. Халезова, известного под названием «деда»
в этих очерках плавания — примеч. Гончарова.]
Привалов повел гостей показывать мельницу, и Зося
в своей амазонке лазила по всем углам мельничного
корпуса, внимательно рассматривая все подробности производившихся работ.
Рядом с ней стоял
в своем сером балахоне Половодов; он всем
корпусом немного подался вперед, как пловец, который вот-вот бросится
в воду.
В заводском деле Привалов ничего не понимал и бродил по заводу из
корпуса в корпус только из вежливости, чтобы не обидеть Костю.
Фасад с колоннами и мезонином, ворота
в форме триумфальной арки, великолепный подъезд, широкий двор и десятки ненужных пристроек,
в числе которых были и оранжереи специально для ананасов, и конюшни на двадцать лошадей, и целый ряд каких-то
корпусов, значение которых теперь трудно было угадать.
Сейчас за плотиной громадными железными коробками стояли три доменных печи, выметывавшие вместе с клубами дыма широкие огненные языки; из-за них поднималось несколько дымившихся высоких железных труб. На заднем плане смешались
в сплошную кучу
корпуса разных фабрик, магазины и еще какие-то здания без окон и труб. Река Шатровка, повернув множество колес и шестерен, шла дальше широким, плавным разливом. По обоим ее берегам плотно рассажались дома заводских служащих и мастеровых.
Лоск учтивости и светского обращения вместе с французским языком приобрел, а служивших нам
в корпусе солдат считали мы все как за совершенных скотов, и я тоже.
И надоумили матушку меня
в Петербург
в кадетский
корпус свезти, чтобы
в императорскую гвардию потом поступить.
В Петербурге,
в кадетском
корпусе, пробыл я долго, почти восемь лет, и с новым воспитанием многое заглушил из впечатлений детских, хотя и не забыл ничего.
Фофу отдали
в кадетский
корпус.
— Что ты сделала, Верка проклятая? А? — но проклятой Верки уже не было
в зале; мать бросилась к ней
в комнату, но дверь Верочкиной комнаты была заперта: мать надвинула всем
корпусом на дверь, чтобы выломать ее, но дверь не подавалась, а проклятая Верка сказала...
Когда Марья Алексевна опомнилась у ворот Пажеского
корпуса, постигла, что дочь действительно исчезла, вышла замуж и ушла от нее, этот факт явился ее сознанию
в форме следующего мысленного восклицания: «обокрала!» И всю дорогу она продолжала восклицать мысленно, а иногда и вслух: «обокрала!» Поэтому, задержавшись лишь на несколько минут сообщением скорби своей Феде и Матрене по человеческой слабости, — всякий человек увлекается выражением чувств до того, что забывает
в порыве души житейские интересы минуты, — Марья Алексевна пробежала
в комнату Верочки, бросилась
в ящики туалета,
в гардероб, окинула все торопливым взглядом, — нет, кажется, все цело! — и потом принялась поверять это успокоительное впечатление подробным пересмотром.
Она увидела, что идет домой, когда прошла уже ворота Пажеского
корпуса, взяла извозчика и приехала счастливо, побила у двери отворившего ей Федю, бросилась к шкапчику, побила высунувшуюся на шум Матрену, бросилась опять к шкапчику, бросилась
в комнату Верочки, через минуту выбежала к шкапчику, побежала опять
в комнату Верочки, долго оставалась там, потом пошла по комнатам, ругаясь, но бить было уже некого: Федя бежал на грязную лестницу, Матрена, подсматривая
в щель Верочкиной комнаты, бежала опрометью, увидев, что Марья Алексевна поднимается,
в кухню не попала, а очутилась
в спальной под кроватью Марьи Алексевны, где и пробыла благополучно до мирного востребования.
Владимир Дубровский воспитывался
в Кадетском
корпусе и выпущен был корнетом
в гвардию; отец не щадил ничего для приличного его содержания, и молодой человек получал из дому более, нежели должен был ожидать. Будучи расточителен и честолюбив, он позволял себе роскошные прихоти, играл
в карты и входил
в долги, не заботясь о будущем и предвидя себе рано или поздно богатую невесту, мечту бедной молодости.
Тайная полиция не разрасталась еще
в самодержавный
корпус жандармов, а состояла из канцелярии под начальством старого вольтерианца, остряка и болтуна и юмориста, вроде Жуи де Санглена.
Витберг был тогда молодым художником, окончившим курс и получившим золотую медаль за живопись. Швед по происхождению, он родился
в России и сначала воспитывался
в горном кадетском
корпусе. Восторженный, эксцентрический и преданный мистицизму артист; артист читает манифест, читает вызовы — и бросает все свои занятия. Дни и ночи бродит он по улицам Петербурга, мучимый неотступной мыслию, она сильнее его, он запирается
в своей комнате, берет карандаш и работает.
Он до того разлюбезничался, что рассказал мне все свои семейные дела, даже семилетнюю болезнь жены. После завтрака он с гордым удовольствием взял с вазы, стоявшей на столе, письмо и дал мне прочесть «стихотворение» его сына, удостоенное публичного чтения на экзамене
в кадетском
корпусе. Одолжив меня такими знаками несомненного доверия, он ловко перешел к вопросу, косвенно поставленному, о моем деле. На этот раз я долею удовлетворил городничего.
С польской войны велели
в царские дни и на больших концертах петь народный гимн, составленный
корпуса жандармов полковником Львовым.
Все они без исключения глубоко и громко сознают, что их положение гораздо ниже их достоинства, что одна нужда может их держать
в этом «чернильном мире», что если б не бедность и не раны, то они управляли бы
корпусами армии или были бы генерал-адъютантами. Каждый прибавляет поразительный пример кого-нибудь из прежних товарищей и говорит...
Тюфяев был настоящий царский слуга, его оценили, но мало.
В нем византийское рабство необыкновенно хорошо соединялось с канцелярским порядком. Уничтожение себя, отречение от воли и мысли перед властью шло неразрывно с суровым гнетом подчиненных. Он бы мог быть статский Клейнмихель, его «усердие» точно так же превозмогло бы все, и он точно так же штукатурил бы стены человеческими трупами, сушил бы дворец людскими легкими, а молодых людей инженерного
корпуса сек бы еще больнее за то, что они не доносчики.
Бакунин, кончив курс
в артиллерийском
корпусе, был выпущен
в гвардию офицером.