Неточные совпадения
Мать писала ко мне, чтоб на другой день поутру я не вставал
с постели, а сказал бы Василью Петровичу, что у меня ломят ноги, особенно коленки, и попросился бы
в больницу.
На другой день, поутру,
мать моя должна была приехать к директору до приезда к нему Камашева
с рапортом, выпросить позволения приезжать ко мне
в больницу два раза
в день и потом вымолить обещание: отпустить меня
в деревню на попечение родителей впредь до выздоровления, если доктор найдет это нужным.
Директор несколько раз посещал
больницу и всякий раз, встречая у меня
мать, был
с обоими нами очень ласков: ему жалко было смотреть на бледность и худобу моего лица; выразительные черты моей
матери,
в которых живо высказывалось внутреннее состояние души, также возбуждали его сочувствие.
—
Мать мою взорвала такая иезуитская двуличность; она забыла предостережение Бениса и весьма горячо и неосторожно высказала свое удивление, «что г. Камашев хвалит ее сына, тогда как
с самого его вступления он постоянно преследовал бедного мальчика всякими пустыми придирками, незаслуженными выговорами и насмешками, надавал ему разных обидных прозвищ: плаксы, матушкина сынка и проч., которые, разумеется, повторялись всеми учениками; что такое несправедливое гонение г. главного надзирателя было единственною причиною, почему обыкновенная тоска дитяти, разлученного
с семейством, превратилась
в болезнь, которая угрожает печальными последствиями; что она признает г. главного надзирателя личным своим врагом, который присвоивает себе власть, ему не принадлежащую, который хотел выгнать ее из
больницы, несмотря на позволение директора, и что г. Камашев, как человек пристрастный, не может быть судьей
в этом деле».
И вот тут, слушая веселый рев воды, рвущейся через потемневшие бревенчатые устои моста, мы
с Пелагеей Ивановной приняли младенца мужского пола. Живого приняли и
мать спасли. Потом две сиделки и Егорыч, босой на левую ногу, освободившись наконец от ненавистной истлевшей подметки, перенесли родильницу
в больницу на носилках.
В воскресенье утром приезжала его
мать и целый час плакала
в мезонине у доктора Шевырева. Петров ее не видал, но
в полночь, когда все уже давно спали,
с ним сделался припадок. Доктора вызвали из «Вавилона», и, когда он приехал, Петров значительно уже успокоился от присутствия людей и от сильной дозы морфия, но все еще дрожал всем телом и задыхался. И, задыхаясь, он бегал по комнатам и бранил всех:
больницу, прислугу, сиделку, которая спит. На доктора он также накинулся.
Прошел день-другой, разом у Груни отец
с матерью заболели, их тоже
в больницу свезли.
Шишкин
с нетерпением ждал назначенного часа. На нынешнее утро раздумье почти уже не приходило ему
в голову. Он решился: «была не была!» Утром сходил
в больницу к
матери и снес ей десять рублей, сказав, что получил два новых и очень выгодных урока по рублю за час. Старуха, действительно, и удивилась, и обрадовалась несказанно, да и сын-то был доволен, что успел доставить ей эту надежную радость.
В год смерти
матери Надежды Корнильевны, когда стало известно, что она
с братом переезжает к отцу
в Петербург, Федор Осипович
в одно из посещений дома Алфимовых сказал, что он подал прошение о переводе
в одну из петербургских
больниц.