Что у них тут было, не знаю; волей али неволей, только усадили они ее в сани да в усадьбу и увезли, и сначала он ее, кормилец, поселил
в барском кабинете, а тут, со страху, что ли, какого али так, перевел ее на чердак, и стала она словно арестантка какая: что хотел, то и делал: а у ней самой, кормилец, охоты к этому не было: с первых дней она в тоску впала и все ему говорила: «Экое, говорит, Егор Парменыч, ты надо мною дело сделал; отпусти ты меня к мамоньке; не май ты ни ее, ни меня».
Неточные совпадения
Здесь с ним обедывал зимою
Покойный Ленский, наш сосед.
Сюда пожалуйте, за мною.
Вот это
барский кабинет;
Здесь почивал он, кофей кушал,
Приказчика доклады слушал
И книжку поутру читал…
И старый барин здесь живал;
Со мной, бывало,
в воскресенье,
Здесь под окном, надев очки,
Играть изволил
в дурачки.
Дай Бог душе его спасенье,
А косточкам его покой
В могиле,
в мать-земле сырой...
В начале пятого часа Захар осторожно, без шума, отпер переднюю и на цыпочках пробрался
в свою комнату; там он подошел к двери
барского кабинета и сначала приложил к ней ухо, потом присел и приставил к замочной скважине глаз.
За Родионом Антонычем был послан третий рассылка. Раиса Павловна начинала терять терпение, и у ней по лицу выступили багровые пятна.
В момент, когда она совсем была готова вспылить неудержимым
барским гневом, дверь
в кабинет неслышно растворилась, и
в нее осторожно пролез сам Родион Антоныч. Он сначала высунул
в отворенную половинку дверей свою седую, обритую голову с щурившимися серыми глазками, осторожно огляделся кругом и потом уже с подавленным кряхтением ввалился всей своей упитанной тушей
в кабинет.
Это старинный
барский дом на Троицкой улице, принадлежавший старому барину
в полном смысле этого слова, Льву Ивановичу Горсткину, жившему со своей семьей
в половине дома, выходившей
в сад, а театр выходил на улицу, и выходили на улицу огромные окна квартиры Далматова, состоящей из роскошного
кабинета и спальни.
Достигаев. Иди, спроси её… позови! Да принеси ко мне
в кабинет словарь на букву «Д». (Оглядывается.) На кой пёс рояль, если на ней никто не играет? Тут биллиард должен быть, — самая холодная комната! Зря послушал я Лизавету, купил этот дурацкий
барский дом…
То был старинный
барский кабинет, с глубокими вольтеровскими креслами, с пузатым бюро, с широкой оттоманкой от угла
в две стены.
Жил он тогда
в West End, то есть
в барском квартале Лондона, позади Гайд-Парка,
в очень комфортабельном особняке, и принял меня
в большой гостиной, которая не похожа была на его рабочий
кабинет.
Волынской и Зуда бросились на этот крик
в гардеробную, но
в ней, за темнотой, нельзя было ничего различить. Только слышно было, что хрипел человек, выбивавшийся из шкапа, который стоял у стены
кабинета. Подали свечи, и что же представилось?
Барская барыня
в обмороке, растрепанная, исцарапанная, и араб подле нее, хохотавший от всей души.
Мать его —
барская барыня
в доме кабинет-министра.
У всех порядочных людей есть
кабинет, как же не иметь его такой богатой даме, как Варвара Тимофеевна, — говорил ее чичисбей и устроил ей
кабинет на
барскую ногу, со всеми модными письменными принадлежностями, купленными им за баснословную цену
в лучших магазинах.
Просторный покой смотрел уютно, полный мебели, эстампов по стенам, с фигурным письменным бюро. Всей мебели было больше тридцати лет; некоторые вещи отзывались даже эпохой двадцатых годов — из красного дерева с бронзой.
В кабинете стоял и особенный запах старого
барского помещения, где живали всегда холостяки. Ничто и
в остальных комнатах, — их было еще три и ванная, — не говорило о присутствии женщины.