Неточные совпадения
В третьей камере слышались крики и возня. Смотритель застучал и закричал: «смирно»! Когда
дверь отворили, опять все
вытянулись у нар, кроме нескольких больных и двоих дерущихся, которые с изуродованными злобой лицами вцепились друг в друга, один за волосы, другой за бороду. Они только тогда пустили друг друга, когда надзиратель подбежал к ним.
У одного был в кровь разбит нос, и текли сопли, слюни и кровь, которые он утирал рукавом кафтана; другой обирал вырванные из бороды волосы.
Всё болело; голова
у меня была мокрая, тело тяжелое, но не хотелось говорить об этом, — всё кругом было так странно: почти на всех стульях комнаты сидели чужие люди: священник в лиловом, седой старичок в очках и военном платье и еще много; все они сидели неподвижно, как деревянные, застыв в ожидании, и слушали плеск воды где-то близко.
У косяка
двери стоял дядя Яков,
вытянувшись, спрятав руки за спину. Дед сказал ему...
Не успела Марья Николаевна выговорить это последнее слово, как наружная
дверь действительно растворилась наполовину — и в ложу всунулась голова красная, маслянисто-потная, еще молодая, но уже беззубая, с плоскими длинными волосами, отвислым носом, огромными ушами, как
у летучей мыши, с золотыми очками на любопытных и тупых глазенках, и с pince-nez на очках. Голова осмотрелась, увидала Марью Николаевну, дрянно осклабилась, закивала… Жилистая шея
вытянулась вслед за нею…
Когда входила покупательница, хозяин вынимал из кармана руку, касался усов и приклеивал на лицо свое сладостную улыбку; она, покрывая щеки его морщинами, не изменяла слепых глаз. Приказчик
вытягивался, плотно приложив локти к бокам, а кисти их почтительно развешивал в воздухе, Саша пугливо мигал, стараясь спрятать выпученные глаза, я стоял
у двери, незаметно почесывая руки, и следил за церемонией продажи.
Илья запер
дверь, обернулся, чтобы ответить, — и встретил перед собой грудь женщины. Она не отступала перед ним, а как будто всё плотнее прижималась к нему. Он тоже не мог отступить: за спиной его была
дверь. А она стала смеяться… тихонько так, вздрагивающим смехом. Лунёв поднял руки, осторожно положил их ладонями на её плечи, и руки
у него дрожали от робости пред этой женщиной и желания обнять её. Тогда она сама
вытянулась кверху, цепко охватила его шею тонкими, горячими руками и сказала звенящим голосом...
Старик жил в длинной и узкой белой комнате, с потолком, подобным крышке гроба. Против
двери тускло светилось широкое окно, в левом углу
у входа маленькая печь, по стене налево
вытянулась кровать, против неё растопырился продавленный рыжий диван. Крепко пахло камфорой и сухими травами.
Метеор пошел в ночлежку и зажег в ней лампу. Тогда из
двери ночлежки протянулась во двор широкая полоса света, и ротмистр вместе с каким-то маленьким человеком вели по ней учителя в ночлежку. Голова
у него дрябло повисла на грудь, ноги волочились по земле и руки висели в воздухе, как изломанные. При помощи Тяпы его свалили на нары, и он, вздрогнув всем телом, с тихим стоном
вытянулся на них.
Перед ним
вытянулись внизу,
у дивана — дежурный солдатик, и
у дверей в кресла — плац-адъютант.
Подьячий Родион Богомолов с пером за ухом стоял
вытянувшись в струнку на конце делового стола и держал под мышкой длинный столбец бумаги. Копейщики и дети боярские с заряженными пищалями стояли на страже
у дверей.