Неточные совпадения
В порыве веселости Степан Михайлыч
вытащил было
на сцену Лупеневскую и, будто ничего не зная, громко ее спросил: «Что, Флена Ивановна, приглянулась ли тебе моя невестка?» Флена Ивановна с восторгом, удвоенным пивом и наливками, начала уверять, божиться и креститься, что она свою дочь Лизыньку так не любит, как полюбила Софью Николавну с первого взгляда и что какое счастье послал бог братцу Алексею Степанычу!
Чтобы искупить свои прегрешения, он пускался
на отчаянное средство: навешивал
на себя все картонки, узелки, пакеты и свертки, брал в руки саквояжи, подмышки два дамских зонтика и превращался в одного из тех фокусников, которые
вытаскивают все эти вещи из собственного носа и с торжеством удаляются со
сцены, нагруженные, как верблюды.
В этот момент я уже разгримировался и стал разуваться, как ко мне в уборную вбежал сам Мосолов, схватил меня и в костюме, но без парика, одна нога в сапоге со шпорой, а другая босая,
на сцену вытащил.
Домна Пантелевна. Для сцены-то для
сцены это точно, это уж что говорить! Она еще маленькая была, так, бывало, не
вытащить ее из театра; стоит за кулисами, вся трясется. Муж-то мой, отец-то ее, был музыкант,
на флейте играл, так, бывало, как он в театр, так и она за ним. Прижмется к кулисе, да и стоит, не дышит.
Я откровенно сказал князю Шаховскому, что считаю оскорблением искусству представлять
на сцене, как мошенники
вытаскивают деньги из карманов добрых людей и плутуют в карты.
Одно мне больно, как женщине, актерик тут у меня был Валетов, по театру, может знаете, а настоящая-то его фамилия Птицын — из грязи
вытащила, служил он, кроме театра, так по службе за него хлопотала, дозволение играть
на сцене выхлопотала, жалованье ему хорошее положила — обыгрался с хорошими артистами и стал ничего себе — так и он туда же к петербурскому, да в газетах еще коллективные письма против меня подписывал.
Таков он был во всех случаях жизни: ныне, из тщеславия, готов играть своею жизнью
на концах копьев, пуститься в новый крестовый поход, завтра не дотронется до булавки, не замарает ноги, чтобы спасти погибающего; ныне, у ног врага, которого вчера бил, целует у него руку, завтра готов повторить с ним римскую
сцену, если б она опять представилась; ныне сажает вас
на первое место за своей трапезой, осыпает вас всеми почетными именами,
вытаскивая их из словаря приличия и уважения; завтра, по первому намеку прохожего цыгана, без всяких исследований, оборотится к вам спиной, заставит вас ждать у ворот своего замка, если вы имеете в нем нужду, и встретит вас с своей баронской высоты словами: «Здорово, любезный мой!» Такие характеры нередки.