Неточные совпадения
— Безбедов, Валентин Васильевич, — назвала Марина, удивительно легко оттолкнув его. Безбедов
выпрямился, и Самгин увидал
перед собою широколобое лицо, неприятно обнаженные белки глаз и маленькие, очень голубые льдинки зрачков. Марина внушительно говорила, что Безбедов может дать мебель, столоваться тоже можно у него, — он возьмет недорого.
Шум все ближе, ближе, наконец из кустов выскочил на площадку
перед обрывом Райский, но более исступленный и дикий, чем раненый зверь. Он бросился на скамью,
выпрямился и сидел минуты две неподвижно, потом всплеснул руками и закрыл ими глаза.
Он говорил не уставая, а когда дошёл до момента встречи с Маклаковым, вдруг остановился, как
перед ямой, открыл глаза, увидал в окне тусклый взгляд осеннего утра, холодную серую бездонность неба. Тяжело вздохнул,
выпрямился, почувствовал себя точно вымытым изнутри, непривычно легко, приятно пусто, а сердце своё — готовым покорно принять новые приказы, новые насилия.
Перед ним, за низкой стеной, грубо сложенной из больших желтых камней, расстилается вверх виноградник. Девушка в легком голубом платье ходит между рядами лоз, нагибается над чем-то внизу и опять
выпрямляется и поет. Рыжие волосы ее горят на солнце.
Однажды, когда Егор чистил лошадь, незадолго
перед тем укусившую ему плечо, я сказал, что хорошо бы этого злого зверя продать татарам на живодерню, — Егор
выпрямился и, прицеливаясь в голову мне тяжелой скребницей, закричал...
Аян нагнулся, подхватил несколько листков и
выпрямился, желая
передать их девушке, но Стелла торопливо читала первое, что попалось под руку.
«А я ведь в сущности глуп», — говорил он самому себе не раз с горькой усмешкой и вдруг
выпрямлялся весь, нахально и дерзко глядел кругом и злобно улыбался, если замечал, что какой-нибудь товарищ опускал свой взгляд
перед его взглядом.
Двое подлетков-гимназистов, с которыми занимался Воскресенский, и три девочки, поменьше, сидели за столом, болтая ногами. Воскресенский, стоявший согнувшись, поглядел на них искоса, и ему вдруг стало совестно за себя и за них, и в особенности за голые, теплые руки их матери, которые двигались так близко
перед его губами. Он неожиданно
выпрямился, с покрасневшим лицом.
Чинно, стройно, благолепно справили службу. Положив семипоклонный начал и поклонясь до земли
перед могилой, Манефа надела соборную мантию,
выпрямилась во весь рост и, при общем молчаньи, величаво проговорила...
Вспрыгнула на ноги, встала
перед нами, —
выпрямилась вся, — прямо на нас смотрит в упор, даже, скажу вам, жутко на нее глядеть стало.
Половой поставил
перед Александрой Михайловной графинчик, она налила рюмку и выпила. Водка захватила горло, обожгла желудок и приятным теплом разлилась по жилам. Как будто сразу во всем теле что-то подправилось, понурая спина
выпрямилась и стало исчезать обычное ощущение, что чего-то не хватает.
Меня все это очень поразило, потому что из всех работников Герасим выделялся своим благочестием: всегда ел без шапки, крестился
перед едою, даже когда предстояло съесть пару огурцов. Утром встают работники, даже лбы не перекрестят. А Герасим стоит около садовой ограды лицом к восходящему солнцу, и долго молится: широко перекрестится, поклонится низко и, встряхнув волосами,
выпрямится. И опять и опять кланяется.
Официанты, по знаку Викентия,
выпрямились. Мимо одного из них прошел «барин», — прислуга так называла Евлампия Григорьевича, — не глядя на него. Ему до сих пор точно немножко стыдно
перед прислугою… А в каком сановном, хотя бы графском или княжеском, доме так все в струне, как у него?
Он не мог бы хуже защищать свое дело
перед человеком, который был и душой и телом солдат. В последних неосторожных словах еще слышалась бурная, горячая просьба, рука Осипа еще обвивала шею отца, но тот вдруг
выпрямился и оттолкнул его от себя.
О. Василий медленно
выпрямился и с тем же строгим и бесстрастным лицом, не взглянув на Настю, пошел к себе. Шел он медленно и спокойно, тяжелым и мертвым шагом глубокой думы, и тьма разбегалась
перед ним, длинными тенями забегала сзади и лукаво кралась по пятам. Лицо его ярко белело под светом лампы, и глаза пристально смотрели вперед, далеко вперед, в самую глубину бездонного пространства, — пока медленно и тяжело переступали ноги.
Давно уже не припоминал я этих ужасных подробностей, почти стертых рукою времени; и теперь, восстановляя их
перед потрясенными слушателями, не хотевшими верить, что такие ужасы возможны, я чувствовал, как бледнело мое лицо и волосы шевелились на моей голове. В тоске и гневе я поднялся с кресла и,
выпрямившись во весь рост, воскликнул...