Неточные совпадения
К дьячку с семинаристами
Пристали: «
Пой „Веселую“!»
Запели молодцы.
(Ту песню — не народную —
Впервые
спел сын Трифона,
Григорий, вахлакам,
И с «Положенья» царского,
С народа крепи снявшего,
Она
по пьяным
праздникамКак плясовая пелася
Попами и дворовыми, —
Вахлак ее не
пел,
А, слушая, притопывал,
Присвистывал; «Веселою»
Не в шутку называл...
Не ветры веют буйные,
Не мать-земля колышется —
Шумит,
поет, ругается,
Качается, валяется,
Дерется и целуется
У
праздника народ!
Крестьянам показалося,
Как вышли на пригорочек,
Что все село шатается,
Что даже церковь старую
С высокой колокольнею
Шатнуло раз-другой! —
Тут трезвому, что голому,
Неловко… Наши странники
Прошлись еще
по площади
И к вечеру покинули
Бурливое село…
— А
по праздникам будем есть у вас пироги!
Хотя,
по первоначальному проекту Угрюм-Бурчеева,
праздники должны
были отличаться от будней только тем, что в эти дни жителям вместо работ предоставлялось заниматься усиленной маршировкой, но на этот раз бдительный градоначальник оплошал.
Во-первых, назначен
был праздник по случаю переименования города из Глупова в Непреклонск; во-вторых, последовал
праздник в воспоминание побед, одержанных бывшими градоначальниками над обывателями; и, в-третьих,
по случаю наступления осеннего времени сам собой подошел
праздник"Предержащих Властей".
Любимым развлечением Ассоль
было по вечерам или в
праздник, когда отец, отставив банки с клейстером, инструменты и неоконченную работу, садился, сняв передник, отдохнуть с трубкой в зубах, — забраться к нему на колени и, вертясь в бережном кольце отцовской руки, трогать различные части игрушек, расспрашивая об их назначении.
По праздникам его иногда видели в трактире, но он никогда не присаживался, а торопливо
выпивал за стойкой стакан водки и уходил, коротко бросая
по сторонам: «да», «нет», «здравствуйте», «прощай», «помаленьку» — на все обращения и кивки соседей.
Что ж, он и кавалер.
От нас потребуют с именьем
быть и в чине,
А Гильоме!.. — Здесь нынче тон каков
На съездах, на больших,
по праздникам приходским?
Господствует еще смешенье языков:
Французского с нижегородским?
Когда Самгин вышел на Красную площадь, на ней
было пустынно, как бывает всегда
по праздникам. Небо осело низко над Кремлем и рассыпалось тяжелыми хлопьями снега. На золотой чалме Ивана Великого снег не держался. У музея торопливо шевырялась стая голубей свинцового цвета. Трудно
было представить, что на этой площади, за час пред текущей минутой, топтались, вторгаясь в Кремль, тысячи рабочих людей, которым, наверное, ничего не известно из истории Кремля, Москвы, России.
Какая-то сила вытолкнула из домов на улицу разнообразнейших людей, — они двигались не по-московски быстро, бойко, останавливались, собирались группами, кого-то слушали, спорили, аплодировали, гуляли
по бульварам, и можно
было думать, что они ждут
праздника. Самгин смотрел на них, хмурился, думал о легкомыслии людей и о наивности тех, кто пытался внушить им разумное отношение к жизни.
По ночам пред ним опять вставала картина белой земли в красных пятнах пожаров, черные потоки крестьян.
По праздникам из села являлись стаи мальчишек, рассаживаясь
по берегу реки, точно странные птицы, они молча, сосредоточенно наблюдали беспечную жизнь дачников. Одного из них, быстроглазого, с головою в мелких колечках черных волос, звали Лаврушка, он
был сирота и,
по рассказам прислуги, замечателен тем, что пожирал птенцов птиц живыми.
Пейзаж портили красные массы и трубы фабрик. Вечером и
по праздникам на дорогах встречались группы рабочих; в будни они
были чумазы, растрепанны и злы, в
праздники приодеты, почти всегда пьяны или
выпивши, шли они с гармониями, с песнями, как рекрута, и тогда фабрики принимали сходство с казармами. Однажды кучка таких веселых ребят, выстроившись поперек дороги, крикнула ямщику...
Утешься, добрая мать: твой сын вырос на русской почве — не в будничной толпе, с бюргерскими коровьими рогами, с руками, ворочающими жернова. Вблизи
была Обломовка: там вечный
праздник! Там сбывают с плеч работу, как иго; там барин не встает с зарей и не ходит
по фабрикам около намазанных салом и маслом колес и пружин.
Они вели счет времени
по праздникам,
по временам года,
по разным семейным и домашним случаям, не ссылаясь никогда ни на месяцы, ни на числа. Может
быть, это происходило частью и оттого, что, кроме самого Обломова, прочие всё путали и названия месяцев, и порядок чисел.
И нежные родители продолжали приискивать предлоги удерживать сына дома. За предлогами, и кроме
праздников, дело не ставало. Зимой казалось им холодно, летом
по жаре тоже не годится ехать, а иногда и дождь пойдет, осенью слякоть мешает. Иногда Антипка что-то сомнителен покажется: пьян не пьян, а как-то дико смотрит: беды бы не
было, завязнет или оборвется где-нибудь.
После болезни Илья Ильич долго
был мрачен,
по целым часам повергался в болезненную задумчивость и иногда не отвечал на вопросы Захара, не замечал, как он ронял чашки на пол и не сметал со стола пыль, или хозяйка, являясь
по праздникам с пирогом, заставала его в слезах.
Он бродил
по саду. Потом стали сажать овощи в огороде; пришли разные
праздники, Троица, Семик, Первое мая; все это ознаменовалось березками, венками; в роще
пили чай.
Она стригла седые волосы и ходила дома
по двору и
по саду с открытой головой, а в
праздник и при гостях надевала чепец; но чепец держался чуть-чуть на маковке, не шел ей и как будто готов
был каждую минуту слететь с головы. Она и сама, просидев пять минут с гостем, извинится и снимет.
И когда она появилась, радости и гордости Татьяны Марковны не
было конца. Она сияла природной красотой, блеском здоровья, а в это утро еще лучами веселья от всеобщего участия, от множества — со всех сторон знаков внимания, не только от бабушки, жениха, его матери, но в каждом лице из дворни светилось непритворное дружество, ласка к ней и луч радости
по случаю ее
праздника.
Чай и кофе
пила, непосредственно после барыни, Василиса, потом горничные и пожилой Яков. Кучерам, дворовым мужикам и старосте в
праздники подносили
по стакану вина, ради их тяжелой работы.
Все эти мальчики
по праздникам ездили на фрегат и прекрасно хором
пели обедню.
У всякого в голове, конечно, шевелились эти мысли, но никто не говорил об этом и некогда
было: надо
было действовать — и действовали. Какую энергию, сметливость и присутствие духа обнаружили тут многие! Савичу точно
праздник: выпачканный, оборванный, с сияющими глазами, он летал всюду, где ветер оставлял
по себе какой-нибудь разрушительный след.
В декабре 1850 г., за день до
праздника Рождества Христова, кафры первые начали войну, заманив англичан в засаду, и после стычки,
по обыкновению, ушли в горы. Тогда началась не война, а наказание кафров, которых губернатор объявил уже не врагами Англии, а бунтовщиками, так как они
были великобританские подданные.
Плясали, кажется, лишь
по сознанию, что сегодня
праздник, следовательно, надо веселиться. Но если б отменили удовольствие, они
были бы недовольны.
По такому исключительному случаю
был устроен маленький семейный
праздник, на котором разговорам не
было конца. Привалов точно переродился на деревенском воздухе и удивлял Надежду Васильевну своим оживленным, бодрым настроением. Когда вечером начали все прощаться, Нагибин крепко поцеловал руку Надежды Васильевны и проговорил растроганным голосом...
Орловский мужик невелик ростом, сутуловат, угрюм, глядит исподлобья, живет в дрянных осиновых избенках, ходит на барщину, торговлей не занимается,
ест плохо, носит лапти; калужский оброчный мужик обитает в просторных сосновых избах, высок ростом, глядит смело и весело, лицом чист и бел, торгует маслом и дегтем и
по праздникам ходит в сапогах.
Он ходил в гимназию; уговорили Марью Алексевну отдать его в пансион гимназии, — Дмитрий Сергеич
будет там навещать его, а
по праздникам Вера Павловна
будет брать его к себе. кое-как дотянули время до чаю, потом спешили расстаться: Лопуховы сказали, что у них нынче
будут гости.
Татьяна даже не хотела переселиться к нам в дом и продолжала жить у своей сестры, вместе с Асей. В детстве я видывал Татьяну только
по праздникам, в церкви. Повязанная темным платком, с желтой шалью на плечах, она становилась в толпе, возле окна, — ее строгий профиль четко вырезывался на прозрачном стекле, — и смиренно и важно молилась, кланяясь низко, по-старинному. Когда дядя увез меня, Асе
было всего два года, а на девятом году она лишилась матери.
— Я об этом хотел просить. В приговоре сказано:
по докладу комиссии, я возражаю на ваш доклад, а не на высочайшую волю. Я шлюсь на князя, что мне не
было даже вопроса ни о
празднике, ни о каких песнях.
Сверх дня рождения, именин и других
праздников, самый торжественный сбор родственников и близких в доме княжны
был накануне Нового года. Княжна в этот день поднимала Иверскую божию матерь. С пением носили монахи и священники образ
по всем комнатам. Княжна первая, крестясь, проходила под него, за ней все гости, слуги, служанки, старики, дети. После этого все поздравляли ее с наступающим Новым годом и дарили ей всякие безделицы, как дарят детям. Она ими играла несколько дней, потом сама раздаривала.
В тысяча восемьсот тридцать пятом году я
был сослан
по делу
праздника, на котором вовсе не
был; теперь я наказываюсь за слух, о котором говорил весь город. Странная судьба!
— Позвольте, — возразил я, — благо я здесь, вам напомнить, что вы, полковник, мне говорили, когда я
был в последний раз в комиссии, что меня никто не обвиняет в деле
праздника, а в приговоре сказано, что я один из виновных
по этому делу. Тут какая-нибудь ошибка.
День этот удался необыкновенно и
был одним из самых светлых, безоблачных и прекрасных дней — последних пятнадцати лет. В нем
была удивительная ясность и полнота, в нем
была эстетическая мера и законченность — очень редко случающиеся. Одним днем позже — и
праздник наш не имел бы того характера. Одним неитальянцем больше, и тон
был бы другой,
по крайней мере
была бы боязнь, что он исказится. Такие дни представляют вершины… Дальше, выше, в сторону — ничего, как в пропетых звуках, как в распустившихся цветах.
Вот этот-то народный
праздник, к которому крестьяне привыкли веками, переставил
было губернатор, желая им потешить наследника, который должен
был приехать 19 мая; что за беда, кажется, если Николай-гость тремя днями раньше придет к хозяину? На это надобно
было согласие архиерея;
по счастию, архиерей
был человек сговорчивый и не нашел ничего возразить против губернаторского намерения отпраздновать 23 мая 19-го.
Возвратясь домой, некоторое время прикидываются умиротворенными, но за чаем, который
по праздникам пьют после обедни, опять начинают судачить. Отец, как ни придавлен домашней дисциплиной, но и тот наконец не выдерживает.
— Ты что ж это! взаправду бунтовать вздумала! — крикнула она на нее, — по-твоему, стало
быть, ежели, теперича,
праздник, так и барыниных приказаний исполнять не следует! Сидите, мол, склавши ручки, сам Бог так велел! Вот я тебя… погоди!
— Ну, теперь пойдут сряду три дня дебоширствовать! того и гляди, деревню сожгут! И зачем только эти
праздники сделаны! Ты смотри у меня! чтоб во дворе
было спокойно!
по очереди «гулять» отпускай: сперва одну очередь, потом другую, а наконец и остальных.
Будет с них и
по одному дню… налопаются винища! Да девки чтоб отнюдь пьяные не возвращались!
Однажды, однако, матушка едва не приняла серьезного решения относительно Аннушки.
Был какой-то большой
праздник, но так как услуга
по дому и в
праздник нужна, да, сверх того, матушка в этот день чем-то особенно встревожена
была, то, натурально, сенные девушки не гуляли.
По обыкновению, Аннушка произнесла за обедом приличное случаю слово, но, как я уже заметил, вступивши однажды на практическую почву, она уже не могла удержаться на высоте теоретических воззрений и незаметно впала в противоречие сама с собою.
Жила она в собственном ветхом домике на краю города, одиноко, и питалась плодами своей профессии.
Был у нее и муж, но в то время, как я зазнал ее, он уж лет десять как пропадал без вести. Впрочем, кажется, она знала, что он куда-то услан, и
по этому случаю в каждый большой
праздник возила в тюрьму калачи.
В некоторых помещичьих семьях (даже не из самых бедных) и чай
пили только
по большим
праздникам, а о виноградном вине совсем
было не слышно.
Но деревни
были у села в загоне; в площадных доходах, например, не принимали участия; деревенские крестьяне почти никогда не выбирались в вотчинные должности и даже в церкви
по праздникам стояли позади, оттесняемые щеголеватым сельским людом.
— Как же! дам я ему у тетки родной в мундире ходить! — подхватила тетенька, — ужо
по саду бегать
будете, в земле вываляетесь — на что мундирчик похож
будет! Вот я тебе кацавейку старую дам, и ходи в ней на здоровье! а в
праздник к обедне, коли захочешь, во всем парате в церковь поедешь!
По праздникам пел на клиросе и читал за обедней апостола.
Но никакие вразумления не действовали, и в следующий
праздник та же история повторялась с буквальною точностью. Не раз, ввиду подобных фактов, матушка заподозривала Конона в затаенной строптивости, но,
по размышлении, оставила свои подозрения и убедилась, что гораздо проще объяснить его поведение тем, что он — «природный олух». Эта кличка
была как раз ему впору; она вполне исчерпывала его внутреннее содержание и определяла все поступки.
По праздникам давали размазню на воде, чуть-чуть подправленную гусиным жиром, пироги из ржаной муки, отличавшиеся от простого хлеба только тем, что середка
была проложена тонким слоем каши, и снятое молоко.
— Запрягают — это верно! — подтверждает Степан, — еще намеднись я слышал, как мать Алемпию приказывала: «В пятницу, говорит, вечером у престольного
праздника в Лыкове
будем, а
по дороге к Боровковым обедать заедем».
Вечером матушка сидит, запершись в своей комнате. С села доносится до нее густой гул, и она боится выйти, зная, что не в силах
будет поручиться за себя. Отпущенные на
праздник девушки постепенно возвращаются домой… веселые. Но их сейчас же убирают
по чуланам и укладывают спать. Матушка чутьем угадывает эту процедуру, и ой-ой как колотится у нее в груди всевластное помещичье сердце!
Первый день
праздника кончился: завтра гульба возобновится, но уже
по деревням.
По крайней мере, хоть за глазами, и барское сердце
будет меньше болеть.
А говорят, однако же,
есть где-то, в какой-то далекой земле, такое дерево, которое шумит вершиною в самом небе, и Бог сходит
по нем на землю ночью перед светлым
праздником.
В Петровском парке в это время
было два театра: огромный деревянный Петровский, бывший казенный, где
по временам, с разрешения Арапова,
по праздникам играла труппа А. А. Рассказова, и летний театр Немецкого клуба на другом конце парка, на дачах Киргофа.