Неточные совпадения
На минуту Боголепов призадумался, как будто ему еще нужно было старый хмель из
головы вышибить. Но это было раздумье мгновенное. Вслед за тем он торопливо
вынул из чернильницы перо, обсосал его, сплюнул, вцепился левой рукою в правую и начал строчить...
Чичиков,
вынув из кармана бумажку, положил ее перед Иваном Антоновичем, которую тот совершенно не заметил и накрыл тотчас ее книгою. Чичиков хотел было указать ему ее, но Иван Антонович движением
головы дал знать, что не нужно показывать.
Ну-с, государь ты мой (Мармеладов вдруг как будто вздрогнул, поднял
голову и в упор посмотрел на своего слушателя), ну-с, а на другой же день, после всех сих мечтаний (то есть это будет ровно пять суток назад тому) к вечеру, я хитрым обманом, как тать в нощи, похитил у Катерины Ивановны от сундука ее ключ,
вынул, что осталось из принесенного жалованья, сколько всего уж не помню, и вот-с, глядите на меня, все!
Ни одного мига нельзя было терять более. Он
вынул топор совсем, взмахнул его обеими руками, едва себя чувствуя, и почти без усилия, почти машинально, опустил на
голову обухом. Силы его тут как бы не было. Но как только он раз опустил топор, тут и родилась в нем сила.
Стараясь развязать снурок и оборотясь к окну, к свету (все окна у ней были заперты, несмотря на духоту), она на несколько секунд совсем его оставила и стала к нему задом. Он расстегнул пальто и высвободил топор из петли, но еще не
вынул совсем, а только придерживал правою рукой под одеждой. Руки его были ужасно слабы; самому ему слышалось, как они, с каждым мгновением, все более немели и деревенели. Он боялся, что выпустит и уронит топор… вдруг
голова его как бы закружилась.
— Укусила оса! Прямо в
голову метит… Что это? Кровь! — Он
вынул платок, чтоб обтереть кровь, тоненькою струйкой стекавшую по его правому виску; вероятно, пуля чуть-чуть задела по коже черепа. Дуня опустила револьвер и смотрела на Свидригайлова не то что в страхе, а в каком-то диком недоумении. Она как бы сама уж не понимала, что такое она сделала и что это делается!
Явился Дронов, пропустив вперед себя маленькую, кругленькую даму в пенсне, с рыжеватыми кудряшками на
голове, с красивеньким кукольным лицом. Дронов прислушался к спору,
вынул из кармана записную книжку, зачем-то подмигнул Самгину и провозгласил...
Макаров, не
вынимая пальцев из волос, тяжело поднял
голову; лицо его было истаявшее, скулы как будто распухли, белки красные, но взгляд блестел трезво.
Дронов кивнул
головой,
вынул из кармана какую-то книжку.
Это было смешно, Самгин несколько смягчился, и, решив претерпеть нечто в течение десятка минут, он,
вынув часы, наклонил
голову.
— Николай Еремеев, — громко ответил Вараксин и,
вынув из-за передника фуражку, не торопясь натянул ее на мокрую
голову.
Страшнее всего казалась Климу одеревенелость Маракуева, он стоял так напряженно вытянувшись, как будто боялся, что если
вынет руки из карманов, наклонит
голову или согнет спину, то его тело сломается, рассыплется на куски.
Она вздрогнула, потом вдруг
вынула из кармана ключ, которым заперла дверь, и бросила ему в ноги. После этого руки у ней упали неподвижно, она взглянула на Райского мутно, сильно оттолкнула его, повела глазами вокруг себя, схватила себя обеими руками за
голову — и испустила крик, так что Райский испугался и не рад был, что вздумал будить женское заснувшее чувство.
— Нет, нет, вместе с Анной Андреевной… Oh, mon cher, у меня в
голове какая-то каша… Постой: там, в саке направо, портрет Кати; я сунул его давеча потихоньку, чтоб Анна Андреевна и особенно чтоб эта Настасья Егоровна не приметили;
вынь, ради Бога, поскорее, поосторожнее, смотри, чтоб нас не застали… Да нельзя ли насадить на дверь крючок?
Щепки и осколки, как дождь, летели ему в лицо и в
голову: он мигал мерно и ровно, не торопясь, всякий раз, когда горсть щепок попадала в глаза, и не думал отворотить
головы, также не заботился
вынимать осколков, которые попадали в медвежью шерсть и там оставались.
Нехлюдов вышел из сада и подошел к крыльцу, у которого стояли две растрепанные бабы, из которых одна, очевидно, была на сносе беременна. На ступеньках крыльца, сложив руки в карманы парусинного пальто, стоял приказчик. Увидав барина, бабы замолчали и стали оправлять сбившиеся платки на
головах, а приказчик
вынул руки из карманов и стал улыбаться.
Древний старик, кондитер Марьи Ивановны, с трясущейся
головой, остановил Нехлюдова, похристосовался, и его жена, старушка с сморщенным кадычком под шелковой косынкой, дала ему,
вынув из платка, желтое шафранное яйцо. Тут же подошел молодой улыбающийся мускулистый мужик в новой поддевке и зеленом кушаке.
— Знаю, что острижете, — грубо проговорил Лепешкин,
вынимая толстый бумажник. — Ведь у тебя голова-то, Иван Яковлич, золотая, прямо сказать, кабы не дыра в ней… Не стоял бы ты на коленях перед мужиком, ежели бы этих своих глупостев с женским полом не выкидывал. Да… Вот тебе деньги, и чтобы завтра они у меня на столе лежали. Вот тебе мой сказ, а векселей твоих даром не надо, — все равно на подтопку уйдут.
«Спинджак» опять выиграл, вытер лицо платком и отошел к закуске. Косоглазый купец занял его место и начал проигрывать карту за картой; каждый раз,
вынимая деньги, он стучал козонками по столу и тяжело пыхтел. В гостиной послышался громкий голос и сиплый смех; через минуту из-за портьеры показалась громадная
голова Данилушки. За ним в комнату вошла Катерина Ивановна под руку с Лепешкиным.
Около полудня мы сделали большой привал. Люди тотчас же стали раздеваться и
вынимать друг у друга клещей из тела. Плохо пришлось Паначеву. Он все время почесывался. Клещи набились ему в бороду и в шею. Обобрав клещей с себя, казаки принялись
вынимать их у собак. Умные животные отлично понимали, в чем дело, и терпеливо переносили операцию. Совсем не то лошади: они мотали
головами и сильно бились. Пришлось употребить много усилий, чтобы освободить их от паразитов, впившихся в губы и в веки глаз.
Он знал это и потому, предчувствуя что-нибудь смешное, брал мало-помалу свои меры:
вынимал носовой платок, смотрел на часы, застегивал фрак, закрывал обеими руками лицо и, когда наступал кризис, — вставал, оборачивался к стене, упирался в нее и мучился полчаса и больше, потом, усталый от пароксизма, красный, обтирая пот с плешивой
головы, он садился, но еще долго потом его схватывало.
Не говоря ни слова, встал он с места, расставил ноги свои посереди комнаты, нагнул
голову немного вперед, засунул руку в задний карман горохового кафтана своего, вытащил круглую под лаком табакерку, щелкнул пальцем по намалеванной роже какого-то бусурманского генерала и, захвативши немалую порцию табаку, растертого с золою и листьями любистка, поднес ее коромыслом к носу и вытянул носом на лету всю кучку, не дотронувшись даже до большого пальца, — и всё ни слова; да как полез в другой карман и
вынул синий в клетках бумажный платок, тогда только проворчал про себя чуть ли еще не поговорку: «Не мечите бисер перед свиньями»…
У баб из корзин торчали
головы кур и цыплят, в мешках визжали поросята, которых продавцы,
вынимая из мешка, чтобы показать покупателю, непременно поднимали над
головой, держа за связанные задние ноги.
Ну,
вынешь из кармана кошелек, достанешь гривенник, думаешь дать, а потом мелькнет в
голове: ведь я ему жалованье плачу, за что же еще сверх того давать?
Очень хотелось ударить его ногой, но было больно пошевелиться. Он казался еще более рыжим, чем был раньше;
голова его беспокойно качалась; яркие глаза искали чего-то на стене.
Вынув из кармана пряничного козла, два сахарных рожка, яблоко и ветку синего изюма, он положил всё это на подушку, к носу моему.
Вынули вторые рамы, и весна ворвалась в комнату с удвоенной силой. В залитые светом окна глядело смеющееся весеннее солнце, качались
голые еще ветки буков, вдали чернели нивы, по которым местами лежали белые пятна тающих снегов, местами же пробивалась чуть заметною зеленью молодая трава. Всем дышалось вольнее и лучше, на всех весна отражалась приливом обновленной и бодрой жизненной силы.
Петр поднял
голову, точно от удара кнутом.
Вынув из кармана свой кошелек, он пошел по направлению к слепым. Нащупав палкою переднего, он разыскал рукою деревянную чашку с медью и бережно положил туда свои деньги. Несколько прохожих остановились и смотрели с удивлением на богато одетого и красивого панича, который ощупью подавал милостыню слепому, принимавшему ее также ощупью.
Я понял его мысль,
вынул из кошелька… и, дав ему, советовал, что, приехав в Петербург, он продал бы бумагу свою на вес разносчикам для обвертки; ибо мнимое маркизство скружить может многим
голову, и он причиною будет возрождению истребленного в России зла — хвастовства древния породы.
Райнер качнул
головою в знак согласия и закрыл веки. Кусицын
вынул из его портмоне два рубля, спокойно положил их в свой жилетный карман и еще спокойнее вышел.
Глядели с новым чувством, почти с изумлением на ее
голые, красные, толстые руки, на смятую еще постель, на бумажный старый, засаленный рубль, который Катька показала им,
вынув его из чулка.
Тот встал, подошел к ней и, склонив
голову, принял почтительную позу. Александра Григорьевна
вынула из кармана два письма и начала неторопливо.
Он поставил чемодан около нее на лавку, быстро
вынул папиросу, закурил ее и, приподняв шапку, молча ушел к другой двери. Мать погладила рукой холодную кожу чемодана, облокотилась на него и, довольная, начала рассматривать публику. Через минуту она встала и пошла на другую скамью, ближе к выходу на перрон. Чемодан она легко держала в руке, он был невелик, и шла, подняв
голову, рассматривая лица, мелькавшие перед нею.
Он кивнул
головой, достал кисет,
вынул трубку и, набивая ее табаком, отрывисто говорил...
Тогда Краузе
вынул револьвер — рраз ему в
голову!
Но мы были не одни; кроме лиц, которые скрылись за перегородкой, в комнате находился еще человек в длиннополом узком кафтане, с длинными светло-русыми волосами на
голове, собранными в косичку. При появлении моем он встал и,
вынув из-за пояса гребенку, подошел пошатываясь к зеркалу и начал чесать свои туго связанные волосы.
Только, решивши себе этакую потеху добыть, я думаю: как бы мне лучше этого офицера раздразнить, чтобы он на меня нападать стал? и взял я сел,
вынул из кармана гребень и зачал им себя будто в
голове чесать; а офицер подходит и прямо к той своей барыньке.
— Вот тебе, командирша, снеди и блага земные! — говорил он, подавая экономке кулек, который та, приняв, начинала
вынимать из него запас, качая
головой и издавая восклицания вроде: «Э… э… э… хе, хе, хе…»
Он тихо освободил
голову от ее руки,
вынул из кармана гребенку и тщательно причесал приведенные ею в беспорядок волосы.
Любочка побледнела и покраснела,
вынула и опять спрятала записочку из фартука и, опустив
голову, как-то укоротив шею, как будто ожидая удара сверху, прошла в дверь. Она пробыла там недолго, но, выходя оттуда, у нее плечи подергивались от всхлипываний.
Венсан
вынимал свое зеркальце, внимательно рассматривал, щурясь и вертя
голову справа налево, свои юные, едва начавшие пробиваться усы.
— Да, я потом вас позову, — сказала Вера и сейчас же
вынула из маленького бокового кармана кофточки большую красную розу, подняла немного вверх левой рукой
голову трупа, а правой рукой положила ему под шею цветок.
Он поспешно
вынул из стола промысловое свидетельство (цена 2 р. 50 к.) и показал нам. Быть может, у него в
голове мелькнуло, что мы собственно для того и пришли, чтоб удостовериться.
Прибыл исправник, изящный молодой человек, с пробором посреди
головы;
вынул щеточку с зеркальцем, посмотрелся и вошел на крыльцо в ожидании дам.
Силуян
вынул из кармана кисет и, скручивая цигарку из газетной бумаги, сказал как бы про себя, качая
головой...
Порфирий Владимирыч
вынул из кармана пузырек, отыскал на столе рюмку, налил и поднес больной. Арина Петровна сделала было движение, чтоб поднять
голову, но не могла.
«Надоела ты мне, говорю; молись богу!» Да как схвачу ее за волосы: косы-то были такие толстые, длинные, на руку их замотал, да сзади ее с обеих сторон коленками придавил,
вынул нож, голову-то ей загнул назад, да как тилисну по горлу ножом…
Вынул я пистолет, встал перед ним, да и наставил дуло ему прямо в
голову, в упор. Те сидят ни живы ни мертвы; пикнуть боятся; а старик, так тот, как лист, трясется, молчит, побледнел весь.
— Да-с, ну вот подите же! А по отца дьякона характеру, видите, не все равно что село им в
голову, то уж им
вынь да положь. «Я, говорят, этого песика по особенному случаю растревоженный домой принес, и хочу, чтоб он в означение сего случая таким особенным именем назывался, каких и нет»
Старик кивнул
головой,
вынул сигару, сплюнул и протянул молодому человеку руку в щегольской перчатке.
Кликнули казака, и он внес мешок с
головой.
Голову вынули, и Иван Матвеевич пьяными глазами долго смотрел на нее.