Неточные совпадения
Наталья Савишна молча выслушала все это, потом, взяв
в руки документ, злобно взглянула на него, пробормотала что-то сквозь зубы и
выбежала из комнаты, хлопнув
дверью.
На лестнице спрятался он от Коха, Пестрякова и дворника
в пустую квартиру, именно
в ту минуту, когда Дмитрий и Николай из нее
выбежали, простоял за
дверью, когда дворник и те проходили наверх, переждал, пока затихли шаги, и сошел себе вниз преспокойно, ровно
в ту самую минуту, когда Дмитрий с Николаем на улицу
выбежали, и все разошлись, и никого под воротами не осталось.
Там слышен был железный шум пролетки; высунулась из-за угла, мотаясь, голова лошади, танцевали ее передние ноги; каркающий крик повторился еще два раза,
выбежал человек
в сером пальто,
в фуражке, нахлобученной на бородатое лицо, —
в одной его руке блестело что-то металлическое,
в другой болтался небольшой ковровый саквояж; человек этот невероятно быстро очутился около Самгина, толкнул его и прыгнул с панели
в дверь полуподвального помещения с новенькой вывеской над нею...
Подождав несколько минут, Самгин решил уйти, но, когда он вышел
в прихожую, — извне
в дверь застучали, — звонок прозвучал судорожно,
выбежал Морозов, держа руку
в кармане пиджака, открыл
дверь.
Клим вскочил с постели, быстро оделся и
выбежал в столовую, но
в ней было темно, лампа горела только
в спальне матери. Варавка стоял
в двери, держась за косяки, точно распятый, он был
в халате и
в туфлях на голые ноги, мать торопливо куталась
в капот.
Он не знал, что делать, отпер
дверь, бросился
в столовую, забежал с отчаяния
в какой-то темный угол,
выбежал в сад, — чтоб позвать кухарку, зашел
в кухню, хлопая
дверьми, — нигде ни души.
— Ни с места! — завопил он, рассвирепев от плевка, схватив ее за плечо и показывая револьвер, — разумеется для одной лишь острастки. — Она вскрикнула и опустилась на диван. Я ринулся
в комнату; но
в ту же минуту из
двери в коридор
выбежал и Версилов. (Он там стоял и выжидал.) Не успел я мигнуть, как он выхватил револьвер у Ламберта и из всей силы ударил его револьвером по голове. Ламберт зашатался и упал без чувств; кровь хлынула из его головы на ковер.
Она стремительно
выбежала из квартиры, накидывая на бегу платок и шубку, и пустилась по лестнице. Мы остались одни. Я сбросил шубу, шагнул и затворил за собою
дверь. Она стояла предо мной как тогда,
в то свидание, с светлым лицом, с светлым взглядом, и, как тогда, протягивала мне обе руки. Меня точно подкосило, и я буквально упал к ее ногам.
— Oui, monsieur! — изо всех сил подтвердила Альфонсина и бросилась сама отворить мне
дверь в коридор. — Mais ce n'est pas loin, monsieur, c'est pas loin du tout, ça ne vaut pas la peine de mettre votre chouba, c'est ici près, monsieur! [Да, сударь! Но это недалеко, сударь, это совсем недалеко, не стоит надевать шубу, это совсем рядом! (франц.)] — восклицала она на весь коридор.
Выбежав из комнаты, я повернул направо.
Она скрылась, с негодованием хлопнув
дверью.
В бешенстве от наглого, бесстыдного цинизма самых последних ее слов, — цинизма, на который способна лишь женщина, я
выбежал глубоко оскорбленный. Но не буду описывать смутных ощущений моих, как уже и дал слово; буду продолжать лишь фактами, которые теперь все разрешат. Разумеется, я пробежал мимоходом опять к нему и опять от няньки услышал, что он не бывал вовсе.
Да что говорить! — проговорила Маслова, вскочила, швырнула фотографию
в ящик столика и, насилу удерживая злые слезы,
выбежала в коридор, хлопнув
дверью.
Не скрою от вас, что сам Васильев твердо заключает и свидетельствует, что вы должны были
выбежать из
двери, хотя, конечно, он своими глазами и не видал, как вы
выбегали, заприметив вас
в первый момент уже
в некотором от себя отдалении, среди сада, убегающего к стороне забора…
Он бросился вон. Испуганная Феня рада была, что дешево отделалась, но очень хорошо поняла, что ему было только некогда, а то бы ей, может, несдобровать. Но, убегая, он все же удивил и Феню, и старуху Матрену одною самою неожиданною выходкой: на столе стояла медная ступка, а
в ней пестик, небольшой медный пестик,
в четверть аршина всего длиною. Митя,
выбегая и уже отворив одною рукой
дверь, другою вдруг на лету выхватил пестик из ступки и сунул себе
в боковой карман, с ним и был таков.
Он хотел сказать что-то, но только зашипел и, шаря руками вверху, внизу, по бокам, задыхаясь, с подгибавшимися коленками, перебрался из одного стойла
в другое…
в третье, почти доверху набитое сеном, толкнулся
в одну стену,
в другую, упал, перекатился через голову, приподнялся и вдруг опрометью
выбежал через полураскрытую
дверь на двор…
Она увидела, что идет домой, когда прошла уже ворота Пажеского корпуса, взяла извозчика и приехала счастливо, побила у
двери отворившего ей Федю, бросилась к шкапчику, побила высунувшуюся на шум Матрену, бросилась опять к шкапчику, бросилась
в комнату Верочки, через минуту
выбежала к шкапчику, побежала опять
в комнату Верочки, долго оставалась там, потом пошла по комнатам, ругаясь, но бить было уже некого: Федя бежал на грязную лестницу, Матрена, подсматривая
в щель Верочкиной комнаты, бежала опрометью, увидев, что Марья Алексевна поднимается,
в кухню не попала, а очутилась
в спальной под кроватью Марьи Алексевны, где и пробыла благополучно до мирного востребования.
По временам он
выбегал в сени, приотворял
дверь в стряпущую и, просунув плешивую голову, шепотом обращался к стряпухе...
В испуге
выбежала она
в сени; но, опомнившись немного, хотела было помочь ему; напрасно!
дверь захлопнулась за нею так крепко, что не под силу было отпереть.
Встанет заинтересовавшийся со скамейки, подойдет к дому — и секрет открылся:
в стене ниже тротуара широкая
дверь, куда ведут ступеньки лестницы. Навстречу
выбежит, ругаясь непристойно, женщина с окровавленным лицом, и вслед за ней появляется оборванец, валит ее на тротуар и бьет смертным боем, приговаривая...
Вдруг из классной
двери выбегает малыш, преследуемый товарищем. Он ныряет прямо
в толпу, чуть не сбивает с ног Самаревича, подымает голову и видит над собой высокую фигуру, сухое лицо и желчно — злые глаза. Несколько секунд он испуганно смотрит на неожиданное явление, и вдруг с его губ срывается кличка Самаревича...
Какой-то малыш, отпросившийся с урока
в соседнем классе, пробегает мимо нашей
двери, заглядывает
в нее, и глаза его вспыхивают восторгом. Он поделится новостью
в своем классе… За ним
выбежит другой…
В несколько минут узнает уже вся гимназия…
В передней никто его не встретил; но
дверь залы быстро распахнулась — из нее, вся раскрасневшаяся, выскочила Шурочка, и мгновенно, вслед за ней, с звонким криком
выбежала вся молодая ватага.
Женни отодвинула от
дверей казачка,
выбежала из кухни и вспорхнула
в кабриолет, на котором сидела Лиза.
Если же еще с полчаса истерия
в доме не прекращалась, то
двери кабинета обыкновенно с шумом распахивались, Егор Николаевич
выбегал оттуда дрожащий и с растрепанными волосами.
Через минуту я
выбежал за ней
в погоню, ужасно досадуя, что дал ей уйти! Она так тихо вышла, что я не слыхал, как отворила она другую
дверь на лестницу. С лестницы она еще не успела сойти, думал я, и остановился
в сенях прислушаться. Но все было тихо, и не слышно было ничьих шагов. Только хлопнула где-то
дверь в нижнем этаже, и опять все стало тихо.
Так прошло часа полтора. Не могу изобразить, что я вынес
в это время. Сердце замирало во мне и мучилось от беспредельной боли. Вдруг
дверь отворилась, и Наташа
выбежала на лестницу,
в шляпке и бурнусе [плащ-накидка с круглым воротником, на подкладке]. Она была как
в беспамятстве и сама потом говорила мне, что едва помнит это и не знает, куда и с каким намерением она хотела бежать.
Все, что произошло потом, Сергей помнил смутно, точно
в каком-то ужасном горячечном бреду.
Дверь подвала широко с грохотом распахнулась, и из нее
выбежал дворник.
В одном нижнем белье, босой, бородатый, бледный от яркого света луны, светившей прямо ему
в лицо, он показался Сергею великаном, разъяренным сказочным чудовищем.
Последствия эти были двоякого рода: или немедленно же из парадной
двери выбегала толстая и румяная Матрена с милостивым подарком от отца и благодетеля, или же
дверь оставалась закрытою,
в окне кабинета мелькала сердитая старческая физиономия, обрамленная черными, как смоль, волосами, а Матрена тихонько задами прокрадывалась на съезжую.
Гайнан сконфузился и стремглав
выбежал из комнаты, оглушительно хлопнув
дверью. Подпоручик закурил папиросу.
В комнате запахло сургучом и жжеными перьями.
— Нет, нет, нет, стой, нашел всего лучше, эврика: gentilhomme-séminariste russe et citoyen du monde civilisé! [русский дворянин-семинарист и гражданин цивилизованного мира (фр.).] — вот что лучше всяких… — вскочил он с дивана и вдруг быстрым жестом схватил с окна револьвер,
выбежал с ним
в другую комнату и плотно притворил за собою
дверь.
Меж тем Передонов выбрался
в полутемную прихожую, отыскал кое-как пальто и стал его надевать. От страха и волнения он не попадал
в рукава. Никто не пришел ему помочь. Вдруг откуда-то из боковой
двери выбежала Юлия, шелестя развевающимися лентами, и горячо зашептала что-то, махая руками и прыгая на цыпочках. Передонов не сразу ее понял.
В темных сенях попался Передонову еще один городовой, низенький, тощий человек вида исполнительного, но все же унылого. Он стоял неподвижно и держал подмышкой книгу
в кожаном черном переплете. Отрепанная босая девица
выбежала из боковой
двери, стащила пальто с Передонова и провела его
в гостиную, приговаривая...
«Какова я красавица!» повторил, казалось, взгляд Марьяны. Оленин, не отдавая себе отчета
в том, что он делал, обнял Марьяну и хотел поцеловать ее. Она вдруг вырвалась, столкнула с ног Белецкого и крышку со стола и отскочила к печи. Начался крик, хохот. Белецкий шептал что-то девкам, и вдруг все они
выбежали из избы
в сени и заперли
дверь.
Я отправился
в редакцию «Кошницы», которая помещалась
в Троицком переулке. Бельэтаж.
Двери отворил лакей,
в переднюю
выбежали два ирландских сеттера — вообще совсем другое, чем у Ивана Иваныча. Редакция помещалась
в квартире издателя, который и принял меня. Это был господин под тридцать лет, южного типа, безукоризненно одетый и сиявший брильянтами.
Грянул выстрел. Звякнула разбитая ваза, мы замерли от страшной неожиданности. Кто-то
в испуге крикнул «доктора», входивший лакей что-то уронил и
выбежал из
двери…
Дверь из сеней
в палату была отворена. Иван Дмитрич, лежа на кровати и приподнявшись на локоть, с тревогой прислушивался к чужому голосу и вдруг узнал доктора. Он весь затрясся от гнева, вскочил и с красным, злым лицом, с глазами навыкате,
выбежал на середину палаты.
Знакомое лицо делало вид, как будто ничего не замечает, но минуту спустя оставляло работу, ловко шмыгало
в дверь и
выбегало на улицу.
— раздавалось за стеной. Потом околоточный густо захохотал, а певица
выбежала в кухню, тоже звонко смеясь. Но
в кухне она сразу замолчала. Илья чувствовал присутствие хозяйки где-то близко к нему, но не хотел обернуться посмотреть на неё, хотя знал, что
дверь в его комнату отворена. Он прислушивался к своим думам и стоял неподвижно, ощущая, как одиночество охватывает его. Деревья за окном всё покачивались, а Лунёву казалось, что он оторвался от земли и плывёт куда-то
в холодном сумраке…
Фекла. Да, поди ты, вороти! Дела-то свадебного не знаешь, что ли? Еще если бы
в двери выбежал — ино дело, а уж коли жених да шмыгнул
в окно — уж тут просто мое почтение!
Двери в гостиную растворились; небольшого роста худощавый старичок
выбежал ко мне навстречу с распростертыми объятиями.
Наконец зашумят
в дверях,
выбежит во фраке седой Тихон с брюшком: «Подавай!» Тогда не было этой глупой манеры говорить: «вперед», как будто я не знаю, что ездют не назад, а вперед.
Глинка был очень доволен; взяв огромную тетрадь, он проворно раскланялся с нами, шаркнув и притопнув ногой по своей привычке, и почти
выбежал из комитета, махая своей до невероятности измятой, изломанной шляпой,
в дверях уже напевая и насвистывая какой-то куплет.
Ключ
в замке мгновенно поворачивается. Мольер устремляется
в дверь. Арманда вскрикивает за
дверью, шум за
дверью, затем
выбегает Муаррон, держит свой парик
в руке.
Степанида(
выбегая, Тетереву). Тащи ведро воды… тащи живо! (
В дверь высовывается седенький старичок с подвязанной щекой и, подмигивая, говорит Тетереву: «Господин! Она у вас тут со стола булочку стащила…» Тетерев идет
в сени, толкая людей вон из них.
В сенях — топот, возня, визжит мальчишка: «Ай-ай!» Кто-то смеется, кто-то обиженно восклицает: «Потише-с!»)
Акулина Ивановна (
выбегая из комнаты, растворяет
дверь в сени и кричит). Батюшки! Милосердные… Петя… (
В комнате Татьяны слышен глухой голос Бессеменова: «Что ты… доченька… что ты… что с тобой… доченька?..»)
Татьяна(хрипло кричит). Спасите… мама… спасите… спасите!.. (Бессеменов и Акулина Ивановна
выбегают из комнаты Петра и бегут на крик молча, у
двери в комнату они на секунду останавливаются, как бы не решаясь войти, и затем бросаются
в дверь оба вместе. Навстречу им несутся крики Татьяны.) Горит… о-о! Больно… пить! Дайте пить!.. спасите!..
Буланин был
в это время здесь же и видел, как второклассники со смехом окружили Квадратулова, поспешно доедавшего последний блин, и вместе с ним шумной гурьбой вошли
в отделение. Но минуту или две спустя этот смех как-то вдруг оборвался, потом послышался сердитый голос Квадратулова, закричавшего на весь возраст: «А тебе что за дело, свинья?!» — затем, после короткой паузы, раздался бешеный взрыв общей руготни, и из
дверей стремительно
выбежал второклассник Сысоев.
Выбежав из класса, весь бледный, трясущийся, с разорванным чьими-то руками воротником пиджака, Сысоев остановился
в дверях и выкрикнул, задыхаясь от злобы...
Тот вынул из-за пазухи тряпицу,
в которой были деньги, и стал считать.
В это время
дверь конторы скрипнула. Никита Федорыч дернул мельника, набросил на деньги его шапку и
выбежал в сени. Вскоре вернулся он, однако, совсем успокоенный; за
дверью никого не оказалось.
— Извините, что я не попрощался… — начал было Коротков и смолк. Хозяин стоял без уха и носа, и левая рука у него была отломлена. Пятясь и холодея, Коротков
выбежал опять
в коридор. Незаметная потайная
дверь напротив вдруг открылась, и из нее вышла сморщенная коричневая баба с пустыми ведрами на коромысле.
Сквозь вой и грохот и колокола прорвался сигнал автомобиля, и тотчас Кальсонер возвратился через главный вход, — Кальсонер бритый, мстительный и грозный.
В зловещем синеватом сиянии он плавно стал подниматься по лестнице. Волосы зашевелились на Короткове, и, взвившись, он через боковые
двери по кривой лестнице за органом
выбежал на усеянный щебнем двор, а затем на улицу. Как на угонке полетел он по улице, слушая, как вслед ему глухо рокотало здание «Альпийской розы...