Неточные совпадения
Потом появились прибавления с хозяйской стороны, изделия кухни: пирог с головизною, куда
вошли хрящ и щеки девятипудового осетра, другой пирог — с груздями, пряженцы, маслянцы, [Маслянцы — клецки
в растопленном
масле.] взваренцы.
В гостиную
входили из коридора, который оканчивался входом
в кухню, где жила кухарка Лукерья, и когда стряпала, то чадила пригорелым
маслом на всю квартиру немилосердно.
Сначала все шло как по
маслу, и наш француз
вошел в Москву с поднятой головой.
Минуту спустя дверь отворилась, и
вошел, или, лучше сказать, влез толстый человек
в зеленом сюртуке. Голова его неподвижно покоилась на короткой шее, казавшейся еще толще от двухэтажного подбородка. Казалось, и с виду он принадлежал к числу тех людей, которые не ломали никогда головы над пустяками и которых вся жизнь катилась по
маслу.
Чинно
вошла в палату блестящая толпа царедворцев и разместилась по скамьям. На столах
в это время, кроме солонок, перечниц и уксусниц, не было никакой посуды, а из яств стояли только блюда холодного мяса на постном
масле, соленые огурцы, сливы и кислое молоко
в деревянных чашах.
Проезжая деревню, где я чинил часы, я закутался
в тулуп и лежал
в санях. Также и
в кабак, где стащил половик, я отказался
войти. Всю дорогу мы молчали — я не начинал, приказчик ни слова не спросил. На второй половине пути заехали
в трактир. Приказчик, молчаливый и суровый, напоил меня чаем и досыта накормил домашними лепешками с картофелем на постном
масле. По приезде
в Ярославль приказчик высадил меня, я его поблагодарил, а он сказал только одно слово: «Прощавай!»
Он торговал оптом, торговал по мелочам; у него можно было купить живую корову и четверть фунта коровьего
масла, воз рыбы и горсть мерзлых пескарей на уху; деготь, сало, одежда, гвозди, соль, набивные платки, свечи, колеса — словом, все, что
входит в состав крестьянского хозяйства, всем торговал Герасим.
«Теперь идти бы куда-нибудь, — полями, пустынями!» — думал Евсей,
входя в тесные улицы фабричной слободки. Вокруг него стояли красноватые, чумазые стены, небо над ними выпачкано дымом, воздух насыщен запахом тёплого
масла. Всё вокруг было неласково, глаза уставали смотреть на прокопчённые каменные клетки для работы.
Он
вошел и сделал невольно гримасу от кинувшегося ему
в нос запаха только что зажженного фотогена [Фотоген — так назывались
в 70-е годы минеральные
масла, применявшиеся для освещения.].
Вот и Самсонычева лавка:
в обе стороны прорезала осеннюю тьму и стоит тихонько
в ожидании редкого вечернего покупателя, — если
войти теперь, то услышишь всегдашний запах постного
масла, хлеба, простого мыла, керосина и того особенного, что есть сам Самсоныч и во всем мире может быть услышано только здесь, не повторяется нигде. Дальше!.. Вдруг идет за хлебом ихняя горничная и встретит и узнает!..
Ставни во флигельке были прикрыты, и уже
в сенцах сильно пахло йодом и камфарным
маслом. Иона потыкался
в полутьме и
вошел на тихий стон. На кровати во мгле смутно виднелась кошка Мумка и белое заячье с громадными ушами, а
в нем страдальческий глаз.
На торгу купец узнал, что
в городе мало
масла и каждый день ждут нового привоза. Купец пошел на пристань и стал высматривать корабли. При нем пришел корабль с
маслом. Купец прежде всех
вошел на корабль, отыскал хозяина, купил все
масло и дал задаток. Потом купец побежал
в город, перепродал
масло и за свои хлопоты заработал денег
в 10 раз больше против мужика и принес товарищам.
Когда эти ушли,
вошли мясник и масленник. Мясник был весь
в крови, а масленник
в масле. Мясник держал
в руке деньги, масленник — руку мясника. Мясник сказал: «Я купил у этого человека
масло и вынул кошелек, чтобы расплатиться, а он схватил меня за руку и хотел отнять деньги. Так мы и пришли к тебе, — я держу
в руке кошелек, а он держит меня за руку. Но деньги мои, а он — вор».
На улице он уж был; к товарищам идти стыдно. Опять некстати припомнились ему две девочки-англичанки… Он прошелся из угла
в угол по «общей» и
вошел в комнату Августина Михайлыча. Тут сильно пахло эфирными
маслами и глицериновым мылом. На столе, на окнах и даже на стульях стояло множество флаконов, стаканчиков и рюмок с разноцветными жидкостями. Володя взял со стола газету, развернул ее и прочел заглавие: «Figaro»… Газета издавала какой-то сильный и приятный запах. Потом он взял со стола револьвер…
Когда Нил разольется и оросит нивы Египта, тогда исчезнет унылость народа: тогда все пристани
в устьях заблещут яркими флагами чужих кораблей;
войдут большие египетские суда с отрадными изображениями ибисовых голов, и понесутся далеко песни звонкоголосых певцов с Дельты; для наших красавиц привезут роскошные ткани из Мальты, из Сардинии камни, с Кипра мед и вино, от эллинов
масло, мастику и изделия из бронзы, и пестрые паруса из веселого Тира, и ливанские кедры, без которых нет материала для строек
в безлесном Египте; а от нас купят дорогою ценой хлеб и тонкий папирус, и кружева из Саиса, и мемфисские колесницы, которых нет прочнее и легче на свете…