Неточные совпадения
За
золотой нитью небо,
вспыхивая, сияло огромным веером света; белые облака тронулись слабым румянцем.
На черной дали легла уже трепетная снежная белизна; пена блестела, и багровый разрыв,
вспыхнув средь
золотой нити, бросил по океану, к ногам Ассоль, алую рябь.
Опираясь брюшком о край стола, покрытого зеленым сукном, играя тоненькой
золотой цепочкой часов, а пальцами другой руки как бы соля воздух, желтолицый человечек звонко чеканил искусно округленные фразы; в синеватых белках его
вспыхивали угольки черных зрачков, и издали казалось, что круглое лицо его обижено, озлоблено.
И вдруг с черного неба опрокинули огромную чашу густейшего медного звука, нелепо лопнуло что-то, как будто выстрел пушки, тишина взорвалась, во тьму влился свет, и стало видно улыбки радости, сияющие глаза, весь Кремль
вспыхнул яркими огнями, торжественно и бурно поплыл над Москвой колокольный звон, а над толпой птицами затрепетали, крестясь, тысячи рук, на паперть собора вышло
золотое духовенство, человек с горящей разноцветно головой осенил людей огненным крестом, и тысячеустый голос густо, потрясающе и убежденно — трижды сказал...
Всюду над Москвой, в небе, всё еще густо-черном,
вспыхнули и трепетали зарева, можно было думать, что сотни медных голосов наполняют воздух светом, а церкви поднялись из хаоса домов
золотыми кораблями сказки.
Листва на березах была еще почти вся зелена, хотя заметно побледнела; лишь кое-где стояла одна, молоденькая, вся красная или вся
золотая, и надобно было видеть, как она ярко
вспыхивала на солнце, когда его лучи внезапно пробивались, скользя и пестрея, сквозь частую сетку тонких веток, только что смытых сверкающим дождем.
Женька вдруг бросила через себя старую, затрепанную книжку. Ее коричневые глаза
вспыхнули настоящим
золотым огнем.
Лучи закатывавшегося солнца лениво бродили по паркетному полу рассеянной
золотой пылью, которая ярко
вспыхивала на бронзовых бра, на ручках дверей и тонких
золотых багетах.
Далеко, за лесами луговой стороны, восходит, не торопясь, посветлевшее солнце, на черных гривах лесов
вспыхивают огни, и начинается странное, трогающее душу движение: все быстрее встает туман с лугов и серебрится в солнечном луче, а за ним поднимаются с земли кусты, деревья, стога сена, луга точно тают под солнцем и текут во все стороны, рыжевато-золотые.
Ярко рдеет белесое окуровское небо; огромные комья сизых туч разорваны огненными ручьями жёлтых и пурпуровых красок, в густом дыме
вспыхивает и гаснет кровавое пламя, струится, сверкает расплавленное
золото.
— Gloria, madonna, gloria! [Слава, мадонна, слава! (Итал.).] — тысячью грудей грянула черная толпа, и — мир изменился: всюду в окнах
вспыхнули огни, в воздухе простерлись руки с факелами в них, всюду летели
золотые искры, горело зеленое, красное, фиолетовое, плавали голуби над головами людей, все лица смотрели вверх, радостно крича...
Солнце горит в небе, как огненный цветок, и сеет
золотую пыль своих лучей на серые груди скал, а из каждой морщины камня, встречу солнца, жадно тянется живое — изумрудные травы, голубые, как небо, цветы.
Золотые искры солнечного света
вспыхивают и гаснут в полных каплях хрустальной росы.
— Те же дикари, — сказал он, — которые пугали вас на берегу, за пару
золотых монет весьма охотно продали мне нужные сведения. Естественно, я был обозлен, соскучился и вступил с ними в разговор: здесь, по-видимому, все знают друг друга или кое-что знают, а потому ваш адрес, Молли, был мне сообщен самым толковым образом. Я вас прошу не беспокоиться, — прибавил Эстамп, видя, что девушка
вспыхнула, — я сделал это как тонкий дипломат. Двинулось ли наше дело, Дюрок?
Она встала, простилась и медленно пошла вдоль берега косы; волны, подкатываясь ей под ноги, точно заигрывали с ней. В небе трепетно
вспыхивали звезды — его
золотые цветы. Яркая кофточка Мальвы, удаляясь от Василия и его сына, провожавших ее глазами, линяла в сумраке.
Красавицы сидели за столом,
Раскладывая карты, и гадали
О будущем. И ум их видел в нем
Надежды (то, что мы и все видали).
Свеча горела трепетным огнем,
И часто,
вспыхнув, луч ее мгновенный
Вдруг обливал и потолок и стены.
В углу переднем фольга образов
Тогда меняла тысячу цветов,
И верба, наклоненная над ними,
Блистала вдруг листами
золотыми.
Из станицы доносились голоса, и кое-где в ней
вспыхивали огоньки, перемигиваясь с ярко-золотыми звёздами.
Ливмя лил дождь, шумно клонились вершины высокоствольных деревьев, оглушительный треск и раскаты громо́вых ударов не умолкали на небе,
золотые, зубчатые молнии то и дело
вспыхивали в низко нависших над землею тучах, а он недвижимо лежал на месте, с которого только что Дуня сошла, не слыша ни рева бури, ни грома, ни шума деревьев, не чувствуя ливня, не видя ярко блещущих молний…
—
Золота? —
вспыхнул Алексей. — Из каких местов?
Золотое солнце
вспыхнуло в последний раз алым пожаром на небе и погрузило свой огненный шар в мгновенно посиневшие воды Дрина.
На круглых часах над дверью мастерской пробило четыре. У бокового окна работала за верстаком приятельница Александры Михайловны, Таня Капитанова. Солнце светило в окно, Таня непрерывно наклонялась и выпрямлялась. Когда она наклонялась, ее голова с пушистыми
золотыми волосами попадала в полосу света и как будто вся
вспыхивала сиянием.
Скоро отворилась дверь, и я увидел высокую худую девицу, лет девятнадцати, в длинном кисейном платье и
золотом поясе, на котором, помню, висел перламутровый веер. Она вошла, присела и
вспыхнула.
Вспыхнул сначала ее длинный, несколько рябоватый нос, с носа пошло к глазам, от глаз к вискам.
Штоф, бархат,
золото,
вспыхивая от луча солнечного, сквозят через железные прутья клетки, муфты придают новобрачным высокую степень кукольного барства.
Душа его снова
вспыхнула любовию к родине и надеждою. Все опять забыто: и угроза ересиарха, и моления Софии, и месть, возобладавшая им так сильно, и казнь, ему назначенная. Он видит только Петра Великого, а за ним
золотые главы церквей московских; он стоит у порога знакомого терема…
Прасковья Михайловна дрожа спешила исполнить это приказание. И что ж она увидела? Одна сторона ящика была набита кипами ассигнаций, синеньких, красненьких и беленьких, перевязанных тонкими бечевками, а на другой стороне лежали холстинные пузатые мешочки; сквозь редину их и дырочки кое-где
вспыхивал жар
золота. Молодая женщина никогда не видала такого наличного богатства; она то краснела, то бледнела и растеряла глаза свои.
Вот и молодой месяц блеснул в небе
золотым краем, звездочки
вспыхнули на востоке, а заря вечерняя бледнеет.
В сквере около храма Христа Спасителя они сели на гранитный парапет над площадью Пречистенских ворот. Внизу, за спиною, звеня и сверкая, пробегали красноглазые трамваи,
вспыхивали синие трамвайные молнии, впереди же была снежная тишина и черные кусты, и тусклым
золотом поблескивали от огней внизу главы собора. Говорили хорошо и долго.