Неточные совпадения
Разговор между обедавшими, за исключением погруженных в мрачное молчание
доктора, архитектора и управляющего, не умолкал, где скользя, где цепляясь и задевая кого-нибудь за живое. Один раз Дарья Александровна была задета за живое и так разгорячилась, что даже покраснела, и потом уже
вспомнила, не сказано ли ею чего-нибудь лишнего и неприятного. Свияжский заговорил
о Левине, рассказывая его странные суждения
о том, что машины только вредны в русском хозяйстве.
Не поминая даже
о том, чему он верил полчаса назад, как будто совестно и
вспоминать об этом, он потребовал, чтоб ему дали иоду для вдыхания в стклянке, покрытой бумажкой с проткнутыми дырочками. Левин подал ему банку, и тот же взгляд страстной надежды, с которою он соборовался, устремился теперь на брата, требуя от него подтверждения слов
доктора о том, что вдыхания иода производят чудеса.
Он пришел в столовую. Тетушки нарядные,
доктор и соседка стояли у закуски. Всё было так обыкновенно, но в душе Нехлюдова была буря. Он не понимал ничего из того, что ему говорили, отвечал невпопад и думал только
о Катюше,
вспоминая ощущение этого последнего поцелуя, когда он догнал ее в коридоре. Он ни
о чем другом не мог думать. Когда она входила в комнату, он, не глядя на нее, чувствовал всем существом своим ее присутствие и должен был делать усилие над собой, чтобы не смотреть на нее.
Но особенно усматривал
доктор эту манию в том, что подсудимый даже не может и говорить
о тех трех тысячах рублей, в которых считает себя обманутым, без какого-то необычайного раздражения, тогда как обо всех других неудачах и обидах своих говорит и
вспоминает довольно легко.
X. с большим участием спросил меня
о моей болезни. Так как я не полюбопытствовал прочитать, что написал
доктор, то мне и пришлось выдумать болезнь. По счастию, я
вспомнил Сазонова, который, при обильной тучности и неистощимом аппетите, жаловался на аневризм, — я сказал X., что у меня болезнь в сердце и что дорога может мне быть очень вредна.
По временам она
вспоминает слова
доктора, который лечил ее отца,
о «крохах», и говорит...
Слабел и
о. дьякон: меньше ходил по палате, реже смеялся, но когда в палату заглядывало солнце, он начинал болтать весело и обильно, благодарил всех — и солнце и
докторов — и
вспоминал все чаще
о яблоне «белый налив». Потом он пел «Высшую небес», и темное, осунувшееся лицо его становилось более светлым, но также и более важным: сразу видно было, что это поет дьякон, а не псаломщик. Кончив петь, он подходил к Лаврентию Петровичу и рассказывал, какую бумагу ему дали при посвящении.
После роскошного завтрака, с обильно лившимся шампанским и, как водится, со спичами, корвет тихо тронулся из залива, и на палубе раздались звуки бального оркестра, расположенного за грот-мачтой. Тотчас же все выбежали наверх, а палуба покрылась парами, которые кружились в вальсе. Володя добросовестно исполнял свой долг и танцевал без устали то с одной, то с другой, то с третьей и, надо признаться, в этот день ни разу даже не
вспомнил о мисс Клэр, хотя отец ее,
доктор, и был на корвете.
Давши волю слезам и речам, перебивая на каждом слове Марусю, она осыпала князя упреками, жесткими и даже бранными словами, ласками, просьбами… Тысячу раз
вспомнила она
о купце Фурове, который протестовал их вексель,
о покойном отце, кости которого теперь переворачиваются в гробу, и т. д. Напомнила даже и
о докторе Топоркове.
Зайкин вдруг чувствует, как что-то тяжелое подкатывает к его печени и начинает сосать ее. Ему становится так досадно, обидно и горько, что он тяжело дышит и дрожит; ему хочется вскочить, ударить
о пол чем-нибудь тяжелым и разразиться бранью, но тут он
вспоминает, что
доктора строго запретили ему волноваться, встает и, насилуя себя, начинает насвистывать из «Гугенотов».
— Не из-за ва-ас, конечно. Вы меня мало интересуете. А из-за вашего батюшки,
доктора Викентия Игнатьевича. Когда мы жили в Туле, он вылечил моего сына, и мы все так его полюбили! Сын мой и до сих пор постоянно
о нем
вспоминает.
Она сама после этого пароксизма,
вспоминая о своем романе, не может хорошенько дать себе отчета, почему она полюбила
доктора Деберля, а не другого, и должна была сознаться, что она его совсем не знает.
И в то время, как
доктор и вдовушка толковали
о предчувствиях, Ежов и следователь Гришуткин то и дело вставали из-за карт и подходили к столу с закуской. В два часа ночи проигравшийся Ежов вдруг
вспомнил о завтрашнем съезде и хлопнул себя по лбу.
Дело
о браке ее дочери судом она не начнет. Она боится сама огласки! Притом Ирена ничего об этом не помнит, а если
вспомнит, то, быть может, будут последствия, предсказанные
доктором Берто.
Испугавшаяся Наташа бросилась за
доктором и почему-то фатально
вспомнила о Федоре Осиповиче Неволине.
Когда
доктор ушел, уведя свою жену и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь,
вспоминая испуг
доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая
о том, чтò делалось в кибиточке.
Что-то бодрящее, никогда не испытанное наполняло его… Он
вспомнил свой разговор с
доктором о"почве" — и ему стало еще отраднее…