Неточные совпадения
— Долой
с квартир! Сейчас! Марш! — и
с этими словами начала хватать все, что ни попадалось ей под руку из вещей Катерины Ивановны, и скидывать на
пол. Почти и без того убитая, чуть не в обмороке, задыхавшаяся, бледная, Катерина Ивановна
вскочила с постели (на которую упала было в изнеможении) и бросилась на Амалию Ивановну. Но борьба была слишком неравна; та отпихнула ее, как перышко.
Вскочив с постели, она быстро прошла по комнате, по густым и важным теням деревьев на
полу.
Он
вскочил из-за стола, точно собираясь идти куда-то, остановился у окна в цветах, вытер салфеткой пот
с лица, швырнул ее на
пол и, широко размахнув руками, просипел...
Вскочил Захарий и, вместе
с высоким, седым человеком, странно легко поднял ее, погрузил в чан, — вода выплеснулась через края и точно обожгла ноги людей, — они взвыли, закружились еще бешенее, снова падали, взвизгивая, тащились по
полу, — Марина стояла в воде неподвижно, лицо у нее было тоже неподвижное, каменное.
Обезумел Захарьин.
Вскочил с кресла, глаза выпучил, палкой стучит по
полу и орет...
Я,
с полатей, стал бросать в них подушки, одеяла, сапоги
с печи, но разъяренный дед не замечал этого, бабушка же свалилась на
пол, он бил голову ее ногами, наконец споткнулся и упал, опрокинув ведро
с водой.
Вскочил, отплевываясь и фыркая, дико оглянулся и убежал к себе, на чердак; бабушка поднялась, охая, села на скамью, стала разбирать спутанные волосы. Я соскочил
с полатей, она сказала мне сердито...
И Ванька-Встанька
с неожиданной для его лет легкостью и смелостью, не сгибая ни колен, ни спины, только угнув вниз голову, мгновенно упал, прямо как статуя, на
пол, но тотчас же ловко
вскочил на ноги.
Я живо помню, как он любовался на нашу дружбу
с сестрицей, которая, сидя у него на коленях и слушая мою болтовню или чтение, вдруг без всякой причины спрыгивала на
пол, подбегала ко мне, обнимала и целовала и потом возвращалась назад и опять вползала к дедушке на колени; на вопрос же его: «Что ты, козулька,
вскочила?» — она отвечала: «Захотелось братца поцеловать».
Бондаренко, ударившись обеими ногами об
пол,
вскочил прямо и быстро, как деревянная кукла
с заводом.
Но тотчас же, как и давеча у Шлейферши, все загудело, застонало,
вскочило с места и свернулось в какой-то пестрый, движущийся, крикливый клубок. Веткин, прыгая со стола, задел головой висячую лампу; она закачалась огромными плавными зигзагами, и тени от беснующихся людей, то вырастая, как великаны, то исчезая под
пол, зловеще спутались и заметались по белым стенам и по потолку.
— Двадцать рублей, сударыня, —
вскочил он вдруг
с пачкой в руках и со вспотевшим от страдания лицом; заметив на
полу вылетевшую бумажку, он нагнулся было поднять ее, но, почему-то устыдившись, махнул рукой.
Тот, пристально и всё еще не узнавая, глядел на него; но, увидев выставившегося из кухни Липутина, улыбнулся своею гадкою улыбкой и вдруг
вскочил, захватив
с полу револьвер.
Забыл Серебряный и битву и татар, не видит он, как Басманов гонит нехристей, как Перстень
с разбойниками перенимают бегущих; видит только, что конь волочит по
полю его названого брата. И
вскочил Серебряный в седло, поскакал за конем и, поймав его за узду, спрянул на землю и высвободил Максима из стремени.
Проснулся он внезапно, точно кто толкнул его в бок,
вскочил и, не отдавая себе отчета, куда и зачем, пошел опять по дороге. Море совсем угасло, на берегу никого не было, дорога тоже была пуста. Коттеджи спали, освещаемые месяцем сверху, спали также высокие незнакомые деревья
с густою, тяжелою зеленью, спало недопаханное квадратное
поле, огороженное проволокой, спала прямая дорога, белевшая и искрившаяся бледною полоской…
Вдруг послышался грохот, — разбилось оконное стекло, камень упал на
пол, близ стола, где сидел Передонов. Под окном слышен был тихий говор, смех, потом быстрый, удаляющийся топот. Все в переполохе
вскочили с мест; женщины, как водится, завизжали. Подняли камень, рассматривали его испуганно, к окну никто не решался подойти, — сперва выслали на улицу Клавдию, и только тогда, когда она донесла, что на улице пусто, стали рассматривать разбитое стекло.
Людмила стала коленями ему на живот и руками прижала его к
полу. Саша отчаянно выбивался. Людмила опять принялась щекотать его. Сашин звонкий хохот смешался
с ее хохотом. Хохот заставил ее выпустить Сашу. Она хохоча упала на
пол. Саша
вскочил на ноги. Он был красен и раздосадован.
И полупомешанная на амурах девица вся в волнении закрыла лицо руками; потом вдруг
вскочила с своего места, порхнула к окну, сорвала
с горшка розу, бросила ее близ меня на
пол и убежала из комнаты.
— Здорово, Марка! Я тебе рад, — весело прокричал старик и быстрым движением скинул босые ноги
с кровати,
вскочил, сделал шага два по скрипучему
полу, посмотрел на свои вывернутые ноги, и вдруг ему смешно стало на свои ноги: он усмехнулся, топнул раз босою пяткой, еще раз, и сделал выходку. — Ловко, что ль! — спросил он, блестя маленькими глазками. — Лукашка чуть усмехнулся. — Что, аль на кордон? — сказал старик.
Я нацинаю говолить и, наконец, забываю, сто это она, а не он, и говолю, сто Фуфаевский послал своему блату в Польсу, письмо, стоб он выслал ему сюда для губельнатолсы симпатицескую польскую блошку, стобы под платьем носить; а она как
вскочит… «Глегуал! — кличит, лясполядись сейцас его уволить! он меня обидел», — и
с тех
пол меня в дом не плинимают.
Я
вскочил со стула, левой рукой схватил груду кредиток у офицера, а его ударил кулаком между глаз и в тот же момент наотмашь смазал штатского и положил в карман карты Асамата вместе
с остальными деньгами его товарища. Оба полетели на
пол вместе со стульями. Архальский соскочил как сумасшедший и ловит меня за руку, что-то бормочет.
Никогда и ни
с кем Юрий не расставался
с таким удовольствием: он согласился бы лучше снова провесть ночь в открытом
поле, чем вторично переночевать под кровлею дома, в котором, казалось ему, и самый воздух был напитан изменою и предательством. Раскланявшись
с хозяином, он проворно
вскочил на своего коня и, не оглядываясь, поскакал вон из селения.
Егорушка подошел к иконостасу и стал прикладываться к местным иконам. Перед каждым образом он не спеша клал земной поклон, не вставая
с земли, оглядывался назад на народ, потом вставал и прикладывался. Прикосновение лбом к холодному
полу доставляло ему большое удовольствие. Когда из алтаря вышел сторож
с длинными щипцами, чтобы тушить свечи, Егорушка быстро
вскочил с земли и побежал к нему.
Нехлюдов
вскочил с лавки и хотел поднять старуху, но она
с каким-то сладострастьем отчаяния билась головой о земляной
пол и отталкивала руку барина.
— Кто вас просит сообщать мне такие мерзости, — взвизгнул Шпандорчук, неистово
вскакивая с постели. — Я ей, негодяйке, просто… уши оболтаю на Невском! — Зарешил он, перекрутив и бросив на
пол коробочку из-под зажигательных спичек.
Откуда-то прошла большая лохматая собака
с недоглоданною костью и, улегшись, взяла ее между передними лапами. Слышно было, как зубы стукнули о кость и как треснул оторванный лоскут мяса, но вдруг собака потянула чутьем, глянула на черный сундук, быстро
вскочила, взвизгнула, зарычала тихонько и со всех ног бросилась в темное
поле, оставив свою недоглоданную кость на платформе.
Луговский, не выпуская руки Пашки, успел
вскочить на ноги, левой рукой поймал его за ворот, сдернул
с нар на
пол и сидел на нем.
— Как
вскочит Пашка
с полу, выхватил ножище да как бросится на барина — страшный такой, как бык бешеный, который сорвется, коли его худо оглушат обухом, глаза-то кровью налились.
Он повернулся и быстро пустился назад по той же дороге; взойдя на двор, он, не будучи никем замечен, отвязал лучшую лошадь,
вскочил на нее и пустился снова через огород, проскакал гумно, махнул рукою удивленной хозяйке, которая еще стояла у дверей овина, и, перескочив через ветхий, обвалившийся забор, скрылся в
поле как молния; несколько минут можно было различить мерный топот скачущего коня… он постепенно становился тише и тише, и наконец совершенно слился
с шепотом листьев дубравы.
Как только ушел смотритель, Настя бросилась к окну, потом к двери, потом опять к окну. Она хотела что-то увидеть из окна, но из него ничего не было видно, кроме острожной стены, расстилающегося за нею белого снежного
поля и ракиток большой дороги, по которой они недавно шли
с Степаном, спеша в обетованное место, где, по слухам, люди живут без паспортов.
С каждым шумом у двери Настя
вскакивала и встречала входившего словами: «Вот я, вот! Это за мною? Это мое дитя там?» Но это все было не за нею.
Он
вскочил, хотел зажечь свечку, пошарил дрожащими руками, — уронил свечу
с подсвечником на
пол и опять повалился назад, на подушку.
О возможности возвращения вчерашнего припадка он и не думал; он был убежден, что болезнь прошла совершенно в ту самую минуту, когда он, заснув вчера в таком бессилии, через полтора часа
вскочил с постели и
с такою силою бросил своего убийцу об
пол.
Я начал говорить ему, что посягательство Капитолины на него совсем уж не так серьезно, как он его себе представляет, и что надо посмотреть и подождать. И даже, как оказалось, ждать-то было недолго. Мы беседовали, сидя на
полу перед печью спинами к окнам. Время было близко к полночи, и
с той поры, как Коновалов пришел, прошло часа полтора-два. Вдруг сзади нас раздался дребезг стекол, и на
пол шумно грохнулся довольно увесистый булыжник. Мы оба в испуге
вскочили и бросились к окну.
— Братцы, бурмакинские! Ам-ман… Аманывают наших, — кричал Сенька так отчаянно, точно его резали темною ночью на большой дороге. Певцы кинулись к нему. Молодой человек
с кудрявой головой, томившийся за столом, вдруг
вскочил, посмотрел вокруг осоловевшими, почти безумными глазами и толкнул стол, отчего бутылки и стаканы со звоном полетели на
пол… Все перемешалось и зашумело…
Тяжело вздыхая и беспрестанно поворачиваясь, лежал Герасим и вдруг почувствовал, как будто его дергают за
полу; он весь затрепетал, однако не поднял головы, даже зажмурился, но вот опять его дернули, сильнее прежнего; он
вскочил… перед ним,
с обрывком на шее, вертелась Муму.
Надежда Лаврентьевна ничего не понимала и как-то конфузливо оглядывалась. Между тем принц,
с ловкостью восточного человека,
вскочил с своего места, отвернул
полу халата, порылся в кармане штанов и поднес Надежде Лаврентьевне шепталу, держа ее между двумя пальцами.
Ах,
вскочить бы на лошадь, не спрашивая, чья она, носиться бы чёртом вперегонку
с ветром, по
полям, лесам и оврагам, любить бы девушек, смеяться бы над всеми людьми…
Никита
вскакивает с постланной на
полу передней у печки шинели, служащей ему постелью, и кидается к барину.
Графа, само собою разумеется, я застал в самых разлохмаченных чувствах. Дряблый и хилый человек похудел и осунулся больше прежнего… Он был бледен, и губы его дрожали, как в лихорадке. Голова была повязана белым носовым платком, от которого на всю комнату разило острым уксусом. При моем входе он
вскочил с софы, на которой лежал, и, запахнувши
полы халата, бросился ко мне…
Банкирша отняла от лица платок,
вскочила и, шурша своим тяжелым платьем, заходила по гостиной. Слезы, самые настоящие, крупные, капали
с ее глаз на
пол.
Все это имело вид какого-то погрома или партизанского сбора на рекогносцировку, и Бодростина потребовала объяснения этим странностям у последнего, четвертого лакея, все еще остававшегося на
полу, но и этот, опомнясь, быстро
вскочил, запер на задвижку дверь, и взяв в обе руки стоячую, тяжелую ясеневую вешалку, устремился
с нею по тому же направлению, куда поскакали его товарищи.
И
с этим я, не только радостный, но даже торжествующий,
вскочил в тележку рядом
с моим Лаптевым, и мы поехали, конвоируемые сзади жеребенком, который, чувствуя впереди вольный воздух
полей, заливался тонким и веселым жеребячьим ржанием.
Христя вся вспыхнула и, быстро сбросив на
пол работу,
вскочила с места — и, став посреди комнаты, закрыла глаза, не ладонями, а пульсами рук, как это делают, плача, простонародные малороссийские девушки.
Горькие слезы хлынули из глаз девочки. Она бросилась на
пол с громким рыданием, звала маму, няню, Павлика, как будто они могли услышать ее за несколько десятков верст. Разумеется, никто не приходил и никто не откликался на её крики. Тогда Тася
вскочила на ноги и, подбежав к плотно запертой двери, изо всей силы стала колотить в нее ногами, крича во все горло...
Митька, никак не ожидавший такого происшествия,
вскочил, как ошпаренный, со своего места. От быстрого движения тарелка
с остатками сладкого выскользнула у него из рук и, упав на
пол, разлетелась на мелкие кусочки. Митька заревел
с испугу во всю глотку и рысью кинулся вон из столовой.
Царь
вскочил с кресла как ужаленный и глубоко вонзил в
пол острие своего костыля. Шахматный столик
с шумом полетел на
пол. Вяземский бросился поднимать его и подбирать рассыпавшиеся шахматы. Иоанн дрожал всем телом. Гнев, ярость и злоба попеременно отражались на его лице. Несколько времени он не был в силах произнести слова и лишь немного оправившись прохрипел...
Она
вскочила с дивана, хотела подойти к зеркалу, но зашаталась и не подхвати ее Бежецкий — упала бы на
пол. Он бережно положил ее снова на диван.
— Исполни… коли не одного
поля ягода!.. — вскипел Иоанн гневом и
вскочил с кресла.
В Москве между тем действительно жить было трудно. До народа доходили вести одна другой тяжелее и печальнее. Говорили, конечно, шепотом и озираясь, что царь после смерти сына не знал мирного сна. Ночью, как бы устрашенный привидениями, он
вскакивал, падая
с ложа, валялся посреди комнаты, стонал, вопил, утихал только от изнурения сил, забывался в минутной дремоте на
полу, где клали для него тюфяк и изголовье. Ждал и боялся утреннего света, страшился видеть людей и явить на лице своем муку сыноубийцы.
Он
вскочил, как ужаленный,
с пола и стал быстрыми шагами ходить по комнате.
— Вася, Василий! Пощади меня! Ведь тебе я ничего не сделала худого, — проговорила Настасья Федоровна. Она сделала усилие
вскочить с кровати, но упала на
пол. Левой рукой она так крепко схватила за ноги убийцу, что тот упал на нее, нанося ей раны ножом куда попало.