— Как я его здорово надул! — рассказывал часто какой-нибудь Грузов или Балкашин. — Прохожу мимо — нуль внимания и фунт презрения. Он мне кричит; «Господин гимназист, пожалуйте сюда». А я думаю себе: «Нака-сь, выкуси». Ходу! Он за мной. Я от него. Он
вскакивает на извозчика. «Ну, думаю: дело мое табак, поймает». Вдруг вижу сквозные ворота, моментально — шмыг! и калитку на запор… Покамест он стоял там да ругался, да дворника звал, я давно уж удрать успел.
Неточные совпадения
Он вспомнил об обеде Корчагиных и взглянул
на часы. Было еще не поздно, и он мог поспеть к обеду. Мимо звонила конка. Он пустился бежать и
вскочил в нее.
На площади он соскочил, взял хорошего
извозчика и через десять минут был у крыльца большого дома Корчагиных.
Извозчик, хлестнув лошадь, поехал прочь, а дворник впрягся в ноги девицы и, пятясь задом, поволок ее
на тротуар, как мертвую. Я обезумел, побежал и,
на мое счастье,
на бегу, сам бросил или нечаянно уронил саженный ватерпас, что спасло дворника и меня от крупной неприятности. Ударив его с разбегу, я опрокинул дворника,
вскочил на крыльцо, отчаянно задергал ручку звонка; выбежали какие-то дикие люди, я не мог ничего объяснить им и ушел, подняв ватерпас.
Возвращался я с дружеской пирушки домой и вижу возню у памятника. Городовой и ночной сторож бьют плохо одетого человека, но никак с ним сладить не могут, а тот не может вырваться. Я соскочил с
извозчика, подлетел, городового по шее, сторожа тоже. Избиваемый вырвался и убежал. Сторож
вскочил — и
на меня, я его ткнул головой в сугроб. Городовой, вставая, схватился за свисток — я сорвал его у него с шеи, сунул в свой карман, а его, взяв за грудь шинели, тряхнул...
Петрушка, перемигиваясь с
извозчиком и с кое-какими зеваками, усадил своего барина в карету; непривычным голосом и едва сдерживая дурацкий смех, крикнул: «Пошел!»,
вскочил на запятки, и все это, с шумом и громом, звеня и треща, покатилось
на Невский проспект.
Я отнимаю пробку. Степка огорченно оглядывается. Но вот глаза его оживились, он
вскакивает на подоконник и издает свое изумленное «у-у!».
На улице стоит
извозчик; Степка, вытянув голову, с жадным любопытством таращит глаза
на лошадь. Я поглажу его, — он нетерпеливо отведет ручонкой мою руку, поправится
на подоконнике и продолжает глазеть
на лошадь. Пробежит по улице собака. Степка весь встрепенется, волосы
на шее и спине взъерошатся, глаза беспокойно забегают.
— Да, — бессознательно молвил Дмитрий Петрович и, не торгуясь, быстро
вскочил в пролетку. Застегнув кожаный зáпон и сев
на козлы,
извозчик спросил...
Доктор успел вспрыгнуть
на извозчика и в полицию голый так и
вскочил…
Генерал обругал его как не надо хуже и
вскочил опять
на извозчика и все
извозчика после этого вслед скорей подгоняет.
Служитель опять побежал, а генерал зажег читальщикову свечечку да прямо покойника огнем под пятку… Тот враз и
вскочил, а генерал его сейчас
на извозчика да домой, а потом в баню, а другого человека, буфетчика, к этим же докторам с письмами послал — к старшему и к двум его главным помощникам, — чтобы пришли к нему его самого лечить.