Неточные совпадения
— А? Так это насилие! — вскричала Дуня, побледнела как смерть и бросилась
в угол, где поскорей заслонилась столиком, случившимся под
рукой. Она не кричала; но она
впилась взглядом
в своего мучителя и зорко следила за каждым его движением. Свидригайлов тоже не двигался с места и стоял против нее на другом конце комнаты. Он даже овладел собою, по крайней мере снаружи. Но лицо его было бледно по-прежнему. Насмешливая улыбка не покидала его.
Видишь, я не верю! — кричала (несмотря на всю очевидность) Катерина Ивановна, сотрясая ее
в руках своих, как ребенка, целуя ее бессчетно, ловя ее
руки и, так и
впиваясь, целуя их.
Войдя к Лизе, он застал ее полулежащею
в ее прежнем кресле,
в котором ее возили, когда она еще не могла ходить. Она не тронулась к нему навстречу, но зоркий, острый ее взгляд так и
впился в него. Взгляд был несколько воспаленный, лицо бледно-желтое. Алеша изумился тому, как она изменилась
в три дня, даже похудела. Она не протянула ему
руки. Он сам притронулся к ее тонким, длинным пальчикам, неподвижно лежавшим на ее платье, затем молча сел против нее.
И он опять крепко схватил Алешу обеими
руками за плечи. Лицо его стало вдруг совсем бледно, так что почти
в темноте это было страшно заметно. Губы перекосились, взгляд
впился в Алешу.
Прокурор так и
впился в показание: оказывалось для следствия ясным (как и впрямь потом вывели), что половина или часть трех тысяч, доставшихся
в руки Мите, действительно могла оставаться где-нибудь припрятанною
в городе, а пожалуй так даже где-нибудь и тут
в Мокром, так что выяснялось таким образом и то щекотливое для следствия обстоятельство, что у Мити нашли
в руках всего только восемьсот рублей — обстоятельство, бывшее до сих пор хотя единственным и довольно ничтожным, но все же некоторым свидетельством
в пользу Мити.
— Митя, отведи меня… возьми меня, Митя, —
в бессилии проговорила Грушенька. Митя кинулся к ней, схватил ее на
руки и побежал со своею драгоценною добычей за занавески. «Ну уж я теперь уйду», — подумал Калганов и, выйдя из голубой комнаты, притворил за собою обе половинки дверей. Но пир
в зале гремел и продолжался, загремел еще пуще. Митя положил Грушеньку на кровать и
впился в ее губы поцелуем.
Митя кончил как исступленный. Он держал Алешу обеими
руками за плечи и так и
впился в его глаза своим жаждущим, воспаленным взглядом.
Все взгляды
впились в учителя, о котором известно, что вчера он был пьян и что его Доманевич вел под
руку до квартиры. Но на красивом лице не было видно ни малейшего смущения. Оно было свежо, глаза блестели, на губах играла тонкая улыбка. Вглядевшись теперь
в это лицо, я вдруг почувствовал, что оно вовсе не антипатично, а наоборот — умно и красиво… Но… все-таки вчера он был пьян… Авдиев раскрыл журнал и стал делать перекличку.
— Не беспокойтесь, Аглая Ивановна, — спокойно отвечал Ипполит, которого подскочившая к нему Лизавета Прокофьевна схватила и неизвестно зачем крепко держала за
руку; она стояла пред ним и как бы
впилась в него своим бешеным взглядом, — не беспокойтесь, ваша maman разглядит, что нельзя бросаться на умирающего человека… я готов разъяснить, почему я смеялся… очень буду рад позволению…
Нюрочке вдруг сделалось страшно: старуха так и
впилась в нее своими темными, глубоко ввалившимися глазами. Вспомнив наказ Анфисы Егоровны, она хотела было поцеловать худую и морщинистую
руку молчавшей старухи, но
рука Таисьи заставила ее присесть и поклониться старухе
в ноги.
Два штыка
впились и засели
в спине Помады; но он был уже мертв, а четыре крепкие
руки схватили Райнера за локти.
Выстроив депутацию с хлебом-солью у паперти, Родион Антоныч, заслонив
рукой глаза от солнца,
впился в дальний конец Студеной улицы, по которой теперь, заливаясь колокольчиками, вихрем мчалась исправничья тройка с двумя казаками назади.
Болен я, могу без хвастовства сказать, невыносимо. Недуг
впился в меня всеми когтями и не выпускает из них.
Руки и ноги дрожат,
в голове — целодневное гудение, по всему организму пробегает судорога. Несмотря на врачебную помощь, изможденное тело не может ничего противопоставить недугу. Ночи провожу
в тревожном сне, пишу редко и с большим мученьем, читать не могу вовсе и даже — слышать чтение. По временам самый голос человеческий мне нестерпим.
Он
впился глазами
в записку Джеммы. Длинный, изящный хвостик буквы G, первой буквы ее имени, стоявшей на конце листа, напомнил ему ее красивые пальцы, ее
руку… Он подумал, что ни разу не прикоснулся к этой
руке губами…
Санин проворно снял сюртук с лежавшего мальчика, расстегнул ворот, засучил рукава его рубашки — и, вооружившись щеткой, начал изо всех сил тереть ему грудь и
руки. Панталеоне так же усердно тер другой — головной щеткой — по его сапогам и панталонам. Девушка бросилась на колени возле дивана и, схватив обеими
руками голову, не мигая ни одной векою, так и
впилась в лицо своему брату. Санин сам тер — а сам искоса посматривал на нее. Боже мой! какая же это была красавица!
Царь схватил его за ворот обеими
руками, придвинул лицо его к своему лицу и
впился в него глазами.
Когда прибежали дети, шумные, звонкоголосые, быстрые и светлые, как капельки разбежавшейся ртути, Кусака замерла от страха и беспомощного ожидания: она знала, что, если теперь кто-нибудь ударит ее, она уже не
в силах будет
впиться в тело обидчика своими острыми зубами: у нее отняли ее непримиримую злобу. И когда все наперерыв стали ласкать ее, она долго еще вздрагивала при каждом прикосновении ласкающей
руки, и ей больно было от непривычной ласки, словно от удара.
Я начал чистить обувь, сунул
руку в башмак, —
в палец мне
впилась булавка.
Он стряхнул пепел с своей сигары и
впился в лицо Нилова своими живыми, острыми глазками. Затем, оглянувшись на других пассажиров и желая придать разговору больше интимности, он пересел на скамью рядом с Ниловым, положил ему
руку на колено и сказал, понизив голос...
Передонов тупо удивился, однако охватил
руками ее стан, поцеловал ее
в губы, — и она
впилась в его губы долгим, жадным поцелуем.
Во все продолжение предыдущего разговора он подобострастно следил за каждым движением Нефеда, — казалось, с какою-то даже ненасытною жадностию
впивался в него глазами; как только Нефед обнаруживал желание сказать слово, или даже поднять
руку, или повернуть голову, у молодого парня были уже уши на макушке; он заранее раскрывал рот, оскаливал зубы, быстро окидывал глазами присутствующих, как будто хотел сказать: «Слушайте, слушайте, что скажет Нефед!», и тотчас же разражался неистовым хохотом.
Климков взмахнул бутылкой и ударил ею по лицу, целясь
в глаза. Масляно заблестела алая кровь, возбуждая у Климкова яростную радость, — он ещё взмахнул
рукой, обливая себя пивом. Всё ахнуло, завизжало, пошатнулось, чьи-то ногти
впились в щёки Климкова, его схватили за
руки, за ноги, подняли с пола, потащили, и кто-то плевал
в лицо ему тёплой, клейкой слюной, тискал горло и рвал волосы.
Из коридора выбежала бледная Анна Анисимовна: она было сердито взяла Бобку за чубок, но тотчас же разжала
руку, схватила мальчика на
руки и страстно
впилась губами
в его розовые щеки.
Как дикой зверь
впиваюсь я
в беззащитную мою клячу; казацкая плеть превращается
в руке моей
в барабанную палку, удары сыпятся как дождь; мой аргамак чувствует наконец необходимость пуститься
в галоп, подымается на задние ноги, хочет сделать скачок, спотыкается, падает — и преспокойно располагается, лежа одним боком на правой моей ноге, отдохнуть от тяжких трудов своих.
Когда казаки, захотев увериться
в его кончине, стали приподнимать его за
руки, то заметили, что
в последних судорогах он крепко ухватил ногу своей дочери,
впился в нее костяными пальцами, которые замерли на нежном теле… О, это было ужасно… они смеялись!..
Как смешны и страшны, как беспечны и как таинственны были эти первые свидания
в темном коридоре,
в темной беседке, обсаженной густолиственной рябиной,
в березовой роще у грязного ручья,
в соломенном шалаше полесовщика!.. о как сладки были эти первые, сначала непорочные, чистые и под конец преступные поцелуи; как разгорались глаза Анюты, как трепетали ее едва образовавшиеся перси, когда горячая
рука Юрия смело обхватывала неперетянутый стан ее, едва прикрытый посконным клетчатым платьем, когда уста его
впивались в ее грудь, опаленную солнечным зноем.
Он не отвечал; была минута,
в которую он так сильно вздрогнул, что Ольга вскрикнула, думая, что он сорвется; но
рука Юрия как бы машинально
впилась в бесчувственное дерево; наконец он слез, молча сел на траву близ дороги и
в закрыл лицо
руками; «что видел ты, — говорила девушка, — отчего твои
руки так холодны; и лицо так влажно…» Это роса, — отвечал Юрий, отирая хладный пот с чела и вставая с земли.
— Отчего вы испугались? Разве я такая страшная? — говорила она тонким, вздрагивающим голосом и осторожно, медленно подвигалась ко мне, держась за стену, точно она шла не по твердому полу, а по зыбкому канату, натянутому
в воздухе. Это неумение ходить еще больше уподобляло ее существу иного мира. Она вся вздрагивала, как будто
в ноги ей
впивались иглы, а стена жгла ее детские пухлые
руки. И пальцы
рук были странно неподвижны.
Я глянул украдкой на обоих дочерей Мартына Петровича. Анна так и
впилась глазами
в говорившего и уж, конечно, более злого, змеиного и
в самой злобе более красивого лица я не видывал! Евлампия отворотилась и
руки скрестила; презрительная усмешка более чем когда-нибудь скрутила ее полные розовые губы.
С Авдотьей Николавной рядом
Сидел штабротмистр удалой —
Впился в нее упрямым взглядом,
Крутя усы одной
рукой.
Он видел, как
в ней сердце билось…
И вдруг — не знаю, как случилось —
Ноги ее иль башмачка
Коснулся шпорой он слегка.
Тут началися извиненья,
И завязался разговор;
Два комплимента, нежный взор —
И уж дошло до изъясненья…
Да, да — как честный офицер!
Но казначейша — не пример.
Часто жадно ловил он
руками какую-то тень, часто слышались ему шелест близких, легких шагов около постели его и сладкий, как музыка, шепот чьих-то ласковых, нежных речей; чье-то влажное, порывистое дыхание скользило по лицу его, и любовью потрясалось все его существо; чьи-то горючие слезы жгли его воспаленные щеки, и вдруг чей-то поцелуй, долгий, нежный,
впивался в его губы; тогда жизнь его изнывала
в неугасимой муке; казалось, все бытие, весь мир останавливался, умирал на целые века кругом него, и долгая, тысячелетняя ночь простиралась над всем…
Упал! (прости невинность!). Как змея,
Маврушу крепко обнял он
руками,
То холодея, то как жар горя,
Неистово
впился в нее устами
И — обезумел… Небо и земля
Слились
в туман. Мавруша простонала
И улыбнулась; как волна, вставала
И упадала грудь, и томный взор,
Как над рекой безлучный метеор,
Блуждал вокруг без цели, без предмета,
Боясь всего: людей, дерев и света…
Лошади глубоко провалились
в снег, но быстро и испуганно выкарабкались из него, усиленно мотая головами и храпя. Тотчас же копыта их застучали тверже. По легкому ходу полозьев Цирельман догадался, что сани въехали на лед. Он не сводил глаз со светлой, черневшей своим откосом на снегу плотины и все крепче
впивался пальцами
в поручни. Файбиш стоял
в санях и тоже глядел на плотину. Его короткие
руки дрожали от усилия, с которым он сдерживал рвавшихся вперед лошадей.
Вот чья-то
рука впилась в эти волосы, повалила человека и, равномерно переворачивая голову с одной стороны на другую, стала лицом его вытирать заплеванный пол.
Сазонка плакал,
впиваясь руками в свои пышные волосы и катаясь по земле. Плакал и, подымая
руки к небу жалко оправдывался...
Впившись глазами
в отверстие плахи, стоит возле них по-праздничному разодетая, венком из цветов увенчанная, перворожденная своей матерью, девочка-подросток с сухой лучиной
в высоко поднятой
руке [Непременное условие при добываньи «живого огня», чтоб его приняла перворожденная, непорочная девица.
Но, спрашивая, он уже знал, какой Николай стоит перед ним. Важность исчезла с его лица, и оно стало бледно страшной старческой бледностью, похожей на смерть, и
руки поднялись к груди, откуда внезапно вышел весь воздух. Следующим порывистым движением обе
руки обняли Николая, и седая холеная борода прикоснулась к черной мокрой бородке, и старческие, отвыкшие целовать губы искали молодых свежих губ и с ненасытной жадностью
впивались в них.
О. Игнатий
впился глазами
в стену и протянул
руки.
Дегтярев подошел к вазе и лениво сунул
в нее
руку… Лев Саввич приподнялся и
впился в него глазами… Молодой человек вытащил из вазы небольшой пакет, оглядел его со всех сторон и пожал плечами, потом нерешительно распечатал, опять пожал плечами и изобразил на лице своем крайнее недоумение;
в пакете были две радужные бумажки!
Мы ёжимся, сжимаемся, прячем
руки и
впиваемся глазами
в ободряющее лицо обер-кондуктора.
Большие
руки доктора упали на плечи шалуньи. Серые навыкате глаза
впились в нее зорким пронзительным взглядом.
Без признака дремоты лежала Дуня, закинув
руки под голову и острыми глазами
впиваясь в темноту.
И тоненькая, обычно слабая
рука подростка с силой
впилась в пальцы наставницы.
— Ангелы небесные! — воскликнула майорша и, прижав к своим губам
руки попадьи и Синтяниной,
впилась в них нервным, прерывистым и страстным поцелуем, который, вероятно, длился бы до нового истерического припадка, если б отец Евангел не подсунул шутя своей бороды к лицам этих трех скученных женщин.
А он все стоял, схватившись обеими
руками за край гроба и
впиваясь мрачно горевшими глазами
в лицо своего единственного, навеки потерянного ребенка…
Вдруг все взгляды обратились
в угол за комодом. Пение смолкло. Ляхов, подперев голову
руками и
впившись пальцами
в волосы, рыдал, низко наклонясь над столом. Он рыдал все сильнее. Мускулистые плечи судорожно дрожали от рыданий.
Она была вяла и апатична. Тупо оглядывая окружающих, она рассказывала, как бил ее Андрей Иванович, как он
впился ей ногтями
в нос и рвал его, а другой
рукою закручивал волосы, чтоб заставить ее отдать все деньги… Хозяйка вздыхала и жалостливо качала головою. Елизавета Алексеевна, сдвинув брови, мрачно смотрела
в угол. Дунька слушала жадно, с блестящими от любопытства глазами, словно ей рассказывали интересную и страшную сказку.
Он испуганно, но сурово и злобно взглянул на меня и не ответил. И я замолчал, и слышно стало, как стонут и бредят раненые. Но, когда я поднялся уходить, он сжал мою
руку своею горячею, но все еще сильною
рукою и растерянно и тоскливо
впился в меня провалившимися горящими глазами.
Турман крепко сжатою
рукою что-то держал
в кармане пальто. Он топтался на месте, дрожал и
впивался взглядом
в глаза Наташи.
Вдруг голова неестественно согнулась. Подбородок
впился в грудь. Тело медленно изогнулось дугою
в сторону, скорченные
руки дернулись и замерли. Вот так история! Она была без чувств.