Цитаты из русской классики со словосочетанием «военный генерал-губернатор»
Он сказал мне, что по приказанию
военного генерал-губернатора, которое было у него в руках, он должен осмотреть мои бумаги. Принесли свечи. Полицмейстер взял мои ключи; квартальный и его поручик стали рыться в книгах, в белье. Полицмейстер занялся бумагами; ему все казалось подозрительным, он все откладывал и вдруг, обращаясь ко мне, сказал...
В восьмидесятых годах прошлого века всемогущий «хозяин столицы» —
военный генерал-губернатор В. А. Долгоруков ездил в Сандуновские бани, где в шикарном номере семейного отделения ему подавались серебряные тазы и шайки. А ведь в его дворце имелись мраморные ванны, которые в то время были еще редкостью в Москве. Да и не сразу привыкли к ним москвичи, любившие по наследственности и веничком попариться, и отдохнуть в раздевальной, и в своей компании «язык почесать».
Узнаю, что в одно прекрасное утро пригласил его полицеймейстер к графу Милорадовичу, тогдашнему петербургскому
военному генерал-губернатору.
Не помню, кем именно был затеян в это время спектакль, который надобно было дать в подмосковном селе Рожествене в день рождения московского
военного генерал-губернатора князя Димитрия Владимировича Голицына.
В том же 1822 году, мая 18, Загоскин поступил к московскому
военному генерал-губернатору в число чиновников особых поручений, с исправлением должности экспедитора по театральному отделению. Для объяснения такого, странного теперь, назначения, надобно сказать, что тогда в Москве не было дирекции театра, а находилась контора, состоявшая под непосредственным заведыванием генерал-губернатора, князя Д. В. Голицына, который ценил Загоскина как литератора и очень любил его как человека.
Я даже, милостивый государь, имею несколько собственноручных писем от князя Дмитрия Владимирыча [Князь Дмитрий Владимирыч — Голицын (1771—1844), бывший московским
военным генерал-губернатором с 1820 по 1844 год.], бывшего московского генерал-губернатора, удостоился потом чести быть лично с ними знакомым и пользовался их покровительством.
С 31-го мая Петербург разделился на три военных генерал-губернаторства и издано повеление о том, чтобы всех, кто будет взят с поджигательными снарядами и веществами, а равно подстрекателей к беспорядкам судить полевым военным судом в 24 часа, с предоставлением
военному генерал-губернатору права конфирмовать и приводить в исполнение приговоры военного суда.
— Архаров, наш
военный генерал-губернатор… он вторым считается, первый-то его высочество, цесаревич…
Вечером того же числа открылись еще большие затруднения. В Москву приехал Мантейфель, адъютант графа Милорадовича, присланный из Петербурга с частным письмом от графа к московскому
военному генерал-губернатору до рассылки еще сенатского указа.
Он рассказывал дамам, с шутливою улыбкой на губах, последнее — в среду — заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским
военным генерал-губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным.
Князь Юсупов (во главе всех, про которых Грибоедов в «Горе от ума» сказал: «Что за тузы в Москве живут и умирают»), видя на бале у московского
военного генерал-губернатора князя Голицына неизвестное ему лицо, танцующее с его дочерью (он знал, хоть по фамилии, всю московскую публику), спрашивает Зубкова: кто этот молодой человек? Зубков называет меня и говорит, что я — Надворный Судья.
Кстати: надобно предварительно сказать, что в Москве, через год после моего отъезда, из театральной конторы, находившейся под непосредственным управлением московского
военного генерал-губернатора, образовалась отдельная дирекция.
Зала была полна посетителей и посетительниц из лучшего московского круга, в том числе находился и московский
военный генерал-губернатор, кн.
14-го июня объявлено о закрытии недавно учрежденного при «Обществе для пособия нуждающимся литераторам и ученым» особого отделения для вспоможения студентам. В этот же день объявлено высочайшее повеление о том, чтобы «чтение публичных лекций в Петербурге впредь разрешать не иначе, как по взаимному соглашению министров внутренних дел и народного просвещения с
военным генерал-губернатором и главным начальником III отделения».
Но едва только — сказано в журнале совета — «выслушана была с надлежащим благоговением, с горестными и умилительными сердцами, последняя воля блаженной и вечно достойной памяти государя императора Александра Павловича, ознаменованная в копии с высочайшего манифеста, скрепленной собственноручно покойным государем императором», как граф Милорадович, который с должностью санкт-петербургского
военного генерал-губернатора соединял и звание члена государственного совета, объявил собранию: «Его императорское высочество великий князь Николай Павлович торжественно отрекся от права, предоставленного ему упомянутым манифестом, и первый уже присягнул на подданство его величеству государю императору Константину Павловичу».
Когда Филерат опомнился от первого испуга, ему показалось странным, что его так долго оставляет в неведении московский
военный генерал-губернатор, долженствовавший, по его мнению, знать всю важность открывающихся обстоятельств.
Он не сомневался, что существование манифеста, по крайней мере, известно князю Дмитрию Владимировичу Голицыну, которому, в качестве московского
военного генерал-губернатора, надписью на конверте поручалось вскрыть его в свое время, но не решился объясниться с князем по этому предмету, не имев на то полномочий.
Неточные совпадения
[По этому положению, главное управление Сахалином принадлежит приамурскому
генерал-губернатору, а местное — начальнику острова, назначаемому из
военных генералов.
Приамурский
генерал-губернатор барон А. Н. Корф прибыл на Сахалин 19 июля, на
военном судне «Бобр».
Мимо открытых окон по улице, не спеша, с мерным звоном проходили кандальные; против нашей квартиры в
военной казарме солдаты-музыканты разучивали к встрече
генерал-губернатора свои марши, и при этом флейта играла из одной пьесы, тромбон из другой, фагот из третьей, и получался невообразимый хаос.
Следственно, если при таком строгом содержании, как в нашем остроге, при
военном начальстве, на глазах самого
генерал-губернатора и, наконец, ввиду таких случаев (иногда бывавших), что некоторые посторонние, но официозные люди, по злобе или по ревности к службе, готовы были тайком донести куда следует, что такого-то, дескать, разряда преступникам такие-то неблагонамеренные командиры дают поблажку, — если в таком месте, говорю я, на преступников-дворян смотрели несколько другими глазами, чем на остальных каторжных, то тем более смотрели на них гораздо льготнее в первом и третьем разряде.
После Чернышева был принят приехавший откланяться
генерал-губернатор Западного края, Бибиков. Одобрив принятые Бибиковым меры против бунтующих крестьян, не хотевших переходить в православие, он приказал ему судить всех неповинующихся
военным судом. Это значило приговаривать к прогнанию сквозь строй. Кроме того, он приказал еще отдать в солдаты редактора газеты, напечатавшего сведения о перечислении нескольких тысяч душ государственных крестьян в удельные.
Выключенный или выгнанный из гимназии, он определился в
военную службу солдатом и в настоящее время служил артиллерийским поручиком и состоял адъютантом при генерале Капцевиче [Капцевич Петр Михайлович (1772–1840) — генерал, впоследствии
генерал-губернатор Западной Сибири.], директоре канцелярии
Военного министерства и любимце всемогущего тогда
военного министра Аракчеева; у него-то остановился наш раненый товарищ.
Сам светлейший князь Потемкин, возвратившись в Петербург, за свой бессмертный подвиг был произведен, 5 февраля 1784 года, в генерал-фельдмаршалы, назначен президентом
военной коллегии и
генерал-губернатором Крыма, наименованного Таврическою областью.
Генерал-губернатор Южного края, здоровый немец с опущенными книзу усами, холодным взглядом и безвыразительным лицом, в
военном сюртуке, с белым крестом на шее, сидел вечером в кабинете за столом с четырьмя свечами в зеленых абажурах и пересматривал и подписывал бумаги, оставленные ему правителем дел. «Генерал-адъютант такой-то», — выводил он с длинным росчерком и откладывал.
Ассоциации к слову «военный»
Синонимы к словосочетанию «военный генерал-губернатор»
Предложения со словосочетанием «военный генерал-губернатор»
- Но через десять лет эту функцию передали канцелярии военного генерал-губернатора.
- Потому он настойчивее писал о введении русского правления, верховная власть должна была принадлежать военному генерал-губернатору, ему подчинялся бы губернатор, а сама территория делилась на уезды и города.
- Провинившийся по распоряжению московского военного генерал-губернатора был публично наказан 160 ударами розг перед дивизионом.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «военный»
Сочетаемость слова «генерал-губернатор»
Значение слова «военный»
ВОЕ́ННЫЙ, -ая, -ое. 1. Относящийся к войне, связанный с ней. Военные события. Военное положение. Военная тайна. Карта военных действий. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ВОЕННЫЙ
Значение слова «генерал-губернатор»
ГЕНЕРА́Л-ГУБЕРНА́ТОР, -а, м. В дореволюционной России и в некоторых других странах: начальник одной или нескольких губерний, обладающий высшей военно-административной властью. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОР
Афоризмы русских писателей со словом «военный»
- В нашей истории нет ни одного поколения без военного опыта, без опыта убийства, а с опытом просто жизни. Мы или воевали, или вспоминали о войне, или готовились к ней. Мы никогда не жили иначе.
- О, Влюбленность! Ты строже Судьбы!
Повелительней древних законов отцов!
Слаще звука военной трубы!
- Грозен — в багровых бликах — закатывался тысяча девятьсот шестнадцатый год.
Серп войны пожинал колосья жизни.
В клещах голода и холода корчились города, к самому небу неслись стоны деревень, но не умолкаючи грохотали военные барабаны и гневно рыкали орудия, заглушая писк гибнущих детей, вопли жен и матерей.
Горе гостило, и беды свивали гнездо в аулах Чечни и под крышей украинской хаты, в казачьей станице и в хибарах рабочих слободок.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно