Неточные совпадения
Привалов вздохнул свободнее, когда наконец обед
кончился и он мог распрощаться с этим букетом чающих движения
воды.
День
кончился, и в воздухе стало холодать. Тогда я предложил своему спутнику остановиться. В одном месте между утесами был плоский берег, куда
водой нанесло много плавника. Мы взобрались на него и первым делом развели большой костер, а затем принялись готовить ужин.
Из всех восточных народов на материке Азии корейцы первые додумались до использования живой силы
воды. У китайцев таких машин нет. Иногда толчеи устраиваются дома или в самой фанзе. В последнем случае вместо ковша коромысло
кончается плоской лопатой, а машина приводится в движение давлением ноги. Эту работу обыкновенно исполняют женщины.
Но вот завалы
кончились, и опять началась
вода.
Когда лодка отчалила от берега, мы тоже тронулись в путь. Теперь горы были справа, а река — слева. Болота
кончились, но это нас не избавило от сырости. От последних дождей земля была сильно пропитана
водой; ручьи вышли из берегов и разлились по долинам.
Знакомый подземный коридор, освещенный тусклившимися сквозь туман электрическими лампочками. По всему желобу был настлан деревянный помост, во время оттепели все-таки заливавшийся местами
водой. Работы уже почти
кончились, весь ил был убран, и подземная клоака была приведена в полный порядок.
После сего он долго тер меня рукавицей и, сильно оплескав теплой
водой, стал умывать намыленным полотняным пузырем. Ощущение неизъяснимое: горячее мыло обливает вас, как воздух! После пузыря Гасан опустил меня в ванну — тем и
кончилась церемония».
Когда это
кончилось, мосье Гюгенет сам беспечно бросился в
воду и принялся нырять и плавать, как утка. Затем, порядочно задышавшийся и усталый, он вышел на берег и только было стал залезать в рубаху, как оба мальчика обсыпали его, в свою очередь, песком.
— Поздравьте: мы все кончили, — весело проговорил он. — Да, все… Хорошо то, что хорошо
кончается. А затем, я приехал напомнить вам свое обещание… Я вам открываю кредит в пятьдесят тысяч. Хоть в
воду их бросьте. Сам я не могу принять участия в вашем пароходном деле, потому что мой принцип — не разбрасываться. Надеюсь, что мы всегда останемся друзьями.
Сумерки быстро спускались на землю. В море творилось что-то невероятное. Нельзя было рассмотреть, где
кончается вода и где начинается небо. Надвигающаяся ночь, темное небо, сыпавшее дождем с изморозью, туман — все это смешалось в общем хаосе. Страшные волны вздымались и спереди и сзади. Они налетали неожиданно и так же неожиданно исчезали, на месте их появлялась глубокая впадина, и тогда казалось, будто лодка катится в пропасть.
Я спустился к самой
воде. В этом месте дневное движение еще не
кончилось. Чиновники только что воротились с вечерних занятий и перед ужином расселись по крылечкам, в виду завтрашнего праздничного дня, обещающего им отдых. Тут же бегали и заканчивали свои игры и чиновничьи дети.
Но вот лес начинает мельчать; впереди сквозь редкие насаждения деревьев белеет свет, возвещающий поляну, реку или деревню. Вот лес уже
кончился, и перед вами речонка, через которую вы когда-то переезжали летом вброд. Но теперь вы ее не узнаете; перед вами целое море
воды, потопившей собою и луга и лес верст на семь. Вы подъезжаете к спуску, около которого должен стоять дощаник, но его нет.
Не помню, чем это выражалось у меня, но
кончилось — плохо: по гнилой зеленой
воде Звездина пруда плавала половица, и я предложил покатать барышню на этой доске.
Он жадно наклонился к ней, но
вода была соленая… Это уже было взморье, — два-три паруса виднелись между берегом и островом. А там, где остров
кончался, — над линией
воды тянулся чуть видный дымок парохода. Матвей упал на землю, на береговом откосе, на самом краю американской земли, и жадными, воспаленными, сухими глазами смотрел туда, где за морем осталась вся его жизнь. А дымок парохода тихонько таял, таял и, наконец, исчез…
На этом разговор
кончился, и все разошлись. Я долго не мог заснуть: лежа в кубрике, прислушиваясь к плеску
воды и храпу матросов, я уснул около четырех, когда вахта сменилась. В это утро все проспали несколько дольше, чем всегда. День прошел без происшествий, которые стоило бы отметить в их полном развитии. Мы шли при отличном ветре, так что Больт сказал мне...
Кончалось это обыкновенно тем, что Локоткову доставался нуль за поведение, но это ему, бывало, неймется, и на следующий урок Локотков снова, бывало, смущает учителя, объясняя ему, что он не так перевел, будто «голодный мужик выпил кувшин
воды одним духом».
Удержать его было невозможно, а так как это не раз бывало с ним при таких крайне волновавших его встречах, то денщик его это знал и сейчас ставил перед ним на подносике стакан
воды. Более никто ничего не предпринимал. Истерика восторга
кончалась, старик сам выпивал
воду и, вставая, говорил ослабевшим голосом...
Тогда Мячков размахивался и изо всех сил ударял наивного хвастуна, но не в грудь, а под ложечку, как раз туда, где
кончается грудная клетка и где у детей такое чувствительное место. Несколько минут новичок не мог передохнуть и с вытаращенными глазами, перегнувшись пополам, весь посиневший от страшной боли, только раскрывал и закрывал рот, как рыба, вытащенная из
воды. А Мячков около него радостно потирал руки, кашлял и сгибался в три погибели, заливаясь тоненьким ликующим смехом.
Чрез неделю, по каким-то особенным хозяйственным обстоятельствам, Болдухины собрались в несколько часов и, ни с кем не простившись, уехали с Серных
Вод. Так
кончилось знакомство их с Солобуевыми.
Я сохну и смотрю: теперь я вижу, что за скалой Лягушка — еще
вода, много, чем дальше — тем бледней, и что
кончается она белой блестящей линеечной чертою — того же серебра, что все эти точки на маленьких волнах. Я вся соленая — и башмаки соленые.
Лежит Настя, не шелохнется; приустали резвы ноженьки, притомились белы рученьки, сошел белый свет с ясных очей. Лежит Настя, разметавшись на тесовой кроватушке — скосила ее болезнь трудная… Не дождевая
вода в Мать-Сыру Землю уходит, не белы-то снеги от вешнего солнышка тают, не красное солнышко за облачком теряется — тает-потухает бездольная девица. Вянет майский цвет, тускнет райский свет — красота ненаглядная
кончается.
Думаем мы, что при смерти
кончается жизнь потому, что мы считаем жизнью жизнь тела от рождения до смерти. Думать так о жизни, всё равно что думать, что пруд это не
вода в пруду, а его берега, и что если бы ушла
вода из пруда, уничтожилась бы та
вода, которая была в пруду.
— И распрекрасное дело, — молвил Марко Данилыч. — И у меня послезавтра
кончится погрузка. Вот и поедем вместе на моей барже. И товар-от твой по
воде будет везти гораздо способнее. Книги не перетрутся. А мы бы дорогой-то кое-что из них и переглядели. Приходи же завтра непременно этак в ранни обедни. Беспременно зайди. Слышишь?
Темнеет в воздухе; нет уж ни уток, ни чаек. Бородатый мужик научил нас, как ехать, и давно уж вернулся.
Кончился первый хребет, опять полощемся в
воде, берем влево, потом вправо. Но вот наконец и второй хребет. Он тянется по самому краю берега.
Был один из тех приятных прохладных дней, которыми отличается осень в Зауссурийском крае. Светлое, но не жаркое солнце, ясное голубое небо, полупрозрачная синеватая мгла в горах, запах моря и паутины, затканной по буро-желтой траве, — все говорило за то, что уже
кончилось лето и приближаются холода, от которых должна будет замерзнуть
вода в реках и закоченеть деревья.
— Ох…
воды… — задыхается больной, хватаясь за сердце. — Третий порошок морфия принял, задремал и… опять! Боже, когда же, наконец,
кончится эта пытка!
В четверг служил он обедню в соборе, было омовение ног. Когда в церкви
кончилась служба и народ расходился по домам, то было солнечно, тепло, весело, шумела в канавах
вода, а за городом доносилось с полей непрерывное пение жаворонков, нежное, призывающее к покою. Деревья уже проснулись и улыбались приветливо, и над ними, бог знает куда, уходило бездонное, необъятное голубое небо.
Дела замелькали одно за другим и
кончались быстро, как обедня без певчих, так что никакой ум не смог бы составить себе цельного, картинного впечатления от всей этой пестрой, бегущей, как полая
вода, массы лиц, движений, речей, несчастий, правды, лжи…
Было ли то луна и
вода, ее объятия или слезы — он не знал, но чувствовал, что не выскажет всего, что надо, и что скоро все
кончится.
Да, мой друг Маша, поучительная была минута, когда я лично увидал, что наше толчение
воды в ступе может
кончиться полным безобразием, если мы не оборвем сразу же свои смешные претензии на звание творцов и деятелей и не пойдем учиться с азбуки…
— Фанатический патриотизм доводит их до безумия, — отвечал Владислав. —
Кончится дурно, кто образумит их теперь? Прорвалась плотина, и ничем не удержишь бешеных
вод, пока не устроится новая. — Тут обратил он речь на смерть брата твоего, Лиза, на смерть отца.