Неточные совпадения
Руки у него красные, жилистые, так же как шея, а
на висках уже
вздулись синеватые вены.
— Шш! — зашипел Лютов, передвинув саблю за спину, где она повисла, точно хвост. Он стиснул зубы,
на лице его
вздулись костяные желваки, пот блестел
на виске, и левая нога вздрагивала под кафтаном. За ним стоял полосатый арлекин, детски положив подбородок
на плечо Лютова, подняв
руку выше головы, сжимая и разжимая пальцы.
Другой человек летел вытянувшись, вскинув
руки вверх, он был неестественно длинен, а неподпоясанная красная рубаха
вздулась и сделала его похожим
на тюльпан.
— Не попа-ал! — взвыл он плачевным волчьим воем, барахтаясь в реке. Его красная рубаха
вздулась на спине уродливым пузырем, судорожно мелькала над водою деревяшка с высветленным железным кольцом
на конце ее, он фыркал, болтал головою, с волос головы и бороды разлетались стеклянные брызги, он хватался одной
рукой за корму лодки, а кулаком другой отчаянно колотил по борту и вопил, стонал...
Он мягким, но необыкновенно сильным движением усадил ее
на кровать и уселся с нею рядом. Дрожащими
руками он взялся за ее кофточку спереди и стал ее раскрывать.
Руки его были горячи, и точно какая-то нервная, страстно возбужденная сила истекала из них. Он дышал тяжело и даже с хрипом, и
на его покрасневшем лице
вздулись вверх от переносицы две расходящиеся ижицей жилы.
Ярко светит солнце, белыми птицами плывут в небе облака, мы идем по мосткам через Волгу, гудит,
вздувается лед, хлюпает вода под тесинами мостков,
на мясисто-красном соборе ярмарки горят золотые кресты. Встретилась широкорожая баба с охапкой атласных веток вербы в
руках — весна идет, скоро Пасха!
Копер скрипел и дрожал, над головами толпы поднимались обнаженные, загорелые и волосатые
руки, вытягиваясь вместе с веревкой; их мускулы
вздувались шишками, но сорокапудовый кусок чугуна взлетал вверх всё
на меньшее расстояние, и его удар о дерево звучал всё слабее.
Николай мысленно обругал её, вошёл в сени и заглянул в комнату: у постели, закрыв отца, держа его
руку в своей, стоял доктор в белом пиджаке. Штаны
на коленях у него
вздулись, это делало его кривоногим, он выгнул спину колесом и смотрел
на часы, держа их левой
рукою; за столом сидел широкорожий, краснощёкий поп Афанасий, неуклюжий и большой, точно копна, постукивал пальцами по тарелке с водой и следил, как тонут в ней мухи.
Александра Михайловна, с закинутою, мертвенно-неподвижною головою, лежала
на кровати. Волосы спутанными космами тянулись по подушке, левый глаз и висок
вздулись громадным кровавым волдырем, сквозь разодранное платье виднелось тело. Вокруг суетились хозяйка и Дунька. Зина сидела
на сундуке, дрожала, глядела блестящими глазами в окно и по-прежнему слабо стонала, растирая
рукою колени.
Что такое? В чем дело? Лелька поглядывала
на работницу.
Руки ее покраснели, кое-где даже как будто
вздулись волдыри. Леля стала ходить по приемной, как будто случайно подошла к углу, уронила
на кафельный пол свою красную книжку-пропуск, нагнулась и вместе с книжкою подняла пузырек. Трехгранный, рубчатый;
на цветной этикетке — «Уксусная эссенция». Лелька побледнела. Сердце заколотилось.