Неточные совпадения
Не для всякого зажгут и две свечи: свечка покупалась в городе на деньги и береглась, как все покупные
вещи, под ключом самой
хозяйки. Огарки бережно считались и прятались.
— В таком случае ваша
хозяйка могла бы по крайней мере припомнить, что у нее пропала эта
вещь?
Она помещалась в узеньком, но довольно глубоком погребке, какие московское купечество весьма часто устраивает в отдаленных комнатах своих домов для хранения вин, мариновки, варенья и прочих
вещей, до которых не положено касаться наемной руке, а за которыми ходит сама
хозяйка, или ее дочь, или свояченица, или падчерица.
— И прекрасно! И волшебно! — суетился обрадованный Лихонин. — Иди и сейчас же заяви
хозяйке, что ты уходишь отсюда навсегда. И
вещи забери самые необходимые. Теперь не то, что раньше, теперь девушка, когда хочет, может уйти из публичного дома.
Доктор Клименко — городской врач — приготовлял в зале все необходимое для осмотра: раствор сулемы, вазелин и другие
вещи, и все это расставлял на отдельном маленьком столике. Здесь же у него лежали и белые бланки девушек, заменявшие им паспорта, и общий алфавитный список. Девушки, одетые только в сорочки, чулки и туфли, стояли и сидели в отдалении. Ближе к столу стояла сама
хозяйка — Анна Марковна, а немножко сзади ее — Эмма Эдуардовна и Зося.
— Не говорите, пожалуйста, об этих пустяках, — перебила
хозяйка. — Знаете ли что? Я не люблю денег и считаю их решительно за какие-то пустяки: по-моему, кажется, отдать кому деньги или самому у кого-нибудь взять — это такая обыкновенная
вещь, о которой не стоит и думать.
Все эти
вещи были в разное время задержаны
хозяйкой за неплатеж или покинуты сбежавшими жильцами.
— Дайте мне записку к вашей
хозяйке, — предложил Свитка студенту, — я привезу вам кое-что из белья да те
вещи, которые вам более всего нужны, а в Малую Морскую ничего не пишите.
Лушкина обняла гостью, и прикосновение ее жирного тела, от которого пахло рисовою пудрой, заставило Антонину Сергеевну брезгливо вздрогнуть. Шумно представила ей
хозяйка дам, сидевших около чайного столика с тремя этажерками. Серебро и фарфор, вазы с печеньем, граненые графинчики покрывали столик разнообразным блеском. В свете двух больших японских ламп выступали ценные
вещи со стен и изо всех углов: их было так же много в тесноватой гостиной, как и в зале.
Мадлен, конечно, согласилась и дала ему записку к
хозяйке квартиры на улице Стассар, госпоже Плесе, в которой просила передать господину Стоккарту некоторые
вещи, деньги и чековую книжку «Лионского кредита», находящиеся в сундуке.
Комната — неважная, узкая, на двор; еле-еле нашлось места для ее
вещей. Хорошо, что она привезла свои подушки, белье и одеяло. Все это от
хозяйки очень скудное. Так же и еда. Столоваться обязательно тут же. Одного обеда — мало. К вечеру начинает"подводить".
Хозяйка вернулась. Отдали? — говорю. Отдала. Одна она в лавочке? Никак нет, говорит. Писарь военный какой-то сидит и морду корчит. В любовном, говорю, смысле? В любовном, говорит, потому что она ухмыляется. Молодой? Молодой. Красив? Ничего, так себе, с усиками; только на щеке шишка, на шишке бородавка, а на бородавке волос. Ну, пущай их, думаю. Ведь поди ж ты: плевая
вещь эта табачница, а как гора с плеч свалилась!