Неточные совпадения
Когда на западе угасли последние отблески
вечерней зари и все кругом погрузилось в ночной мрак, мы могли наблюдать весьма интересное явление из области электрометеорологии — свечение
моря и в то же время исключительную яркость Млечного Пути.
Когда на западе угасли отблески
вечерней зари и ночная тьма окутала землю, удэхейцы камланили. Они притушили огонь. Один из них накрыл себе голову полотенцем и, держа в руках древесные стружки, произносил заклинания, а другой взял листочек табаку, несколько спичек, кусочек сахару и сухарь и все побросал в
море, Это было жертвоприношение.
Готовая к покосу трава тихо стояла окаменевшим зеленым
морем; ее крошечные беспокойные жильцы спустились к розовым корням, и пестрые ужи с серыми гадинами, зачуяв
вечернюю прохладу, ушли в свои норы.
Далеко-далеко открывалась пред ними безбрежная водная равнина, и
вечернее солнце тонуло в краснеющей ряби тихого
моря.
В своем дыхании, во взглядах, в тоне голоса и в походке она чувствовала только желание; шум
моря говорил ей, что надо любить,
вечерняя темнота — то же, горы — то же…
Море дымилось,
вечерний туман берега рвался в порывах ветра, затягивая Пролив Бурь сизым флером. Волнение усиливалось; отлогие темные валы с ровным, воздушным гулом катились в пространство, белое кружево вспыхивало на их верхушках и гасло в растущей тьме.
Это был апогей вдохновения. С «Прощай же,
море…» начинались слезы. «Прощай же,
море! Не забуду…» — ведь он же это
морю — обещает, как я — моей березе, моему орешнику, моей елке, когда уезжаю из Тарусы. А
море, может быть, не верит и думает, что — забудет, тогда он опять обещает: «И долго, долго слышать буду — Твой гул в
вечерние часы…» (Не забуду — буду.)
Прощай же,
море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в
вечерние часы.
Приближались сумерки, на западе пылала
вечерняя заря. К югу от реки Ниме огромною массою поднимался из воды высокий мыс Туманный. Вся природа безмолвствовала. Муаровая поверхность
моря, испещренная матовыми и гладкими полосами, казалась совершенно спокойной, и только слабые всплески у берега говорили о том, что оно дышит.
Было уже поздно. На небе взошла луна и бледным сиянием своим осветила безбрежное
море. Кругом царила абсолютная тишина. Ни малейшего движения в воздухе, ни единого облачка на небе. Все в природе замерло и погрузилось в дремотное состояние. Листва на деревьях, мох на ветвях старых елей, сухая трава и паутина, унизанная жемчужными каплями
вечерней росы, — все было так неподвижно, как в сказке о спящей царевне и семи богатырях.
Мы спустились вниз к
морю, погуляли по песку, потом, когда с
моря повеяло
вечерней сыростью, вернулись наверх. Все время разговор шел обо мне и о прошлом. Гуляли мы до тех пор, пока в окнах дач не стали гаснуть отражения
вечерней зари.