На перекатах реки, в которой водятся налимы, загораживаются язы, то есть вся ширина реки или только та сторона, которая поглубже, перебивается нетолстыми сплошными кольями, четверти на две торчащими выше водяной поверхности, сквозь которые может свободно течь вода, но не может пройти порядочная рыба; в этой перегородке оставляются ворота или пустое место, в которое вставляется морда [Мордою называется сплетенный из ивовых прутьев круглый мешок; задний конец его завязывается наглухо, а в переднем, имеющем вид раскрытого кошелька, устраивается горло наподобие воронки, так что рыбе войти можно свободно, а выйти нельзя.] (или нерот), крепко привязанная посредине к длинной палке: если отверстая ее сторона четыреугольная, то ее можно вставить между кольями очень плотно; если же круглая (что, по-моему, очень дурно), то дыры надобно заткнуть
ветками сосны или ели, а за неименьем их — какими-нибудь прутьями.
Неточные совпадения
С той стороны в самом деле доносилось пение мужских и женских голосов; а перед глазами между тем были: орешник, ветляк, липы, березы и
сосны; под ногами — высокая, густая трава. Утро было светлое, ясное, как и вчерашний вечер. Картина эта просто показалась Вихрову поэтическою. Пройдя небольшим леском (пение в это время становилось все слышнее и слышнее), они увидели, наконец, сквозь
ветки деревьев каменную часовню.
Проснулись птицы; серые московки пуховыми шариками падают с
ветки на
ветку, огненные клесты крошат кривыми носами шишки на вершинах
сосен, на конце сосновой лапы качается белая аполлоновка, взмахивая длинными рулевыми перьями, черный бисерный глазок недоверчиво косится на сеть, растянутую мной.
Вместе с землёю в могилу падали светлые, крупные капли с тонких
веток берёзы, с широких лап празднично нарядной, чисто омытой
сосны.
В гривы и в хвосты лошадей были вплетены бубенчики, и на
ветках темных
сосен висели бубенчики — со всех сторон доносился их однообразный, торопливый и веселый звон…
Седоки то и дело задевали головами за
ветки деревьев, и их засыпало снегом, которым точно в саваны окутаны стояли
сосны и ели, склонясь над тропою.