Неточные совпадения
— А потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это
ведет только к пошлости и доктринерству; [Доктринерство — узкая, упрямая
защита какого-либо учения (доктрины), даже если наука и жизнь противоречат ему.] мы увидали, что и умники наши, так называемые передовые люди и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном творчестве, о парламентаризме, об адвокатуре и черт знает о чем, когда дело идет о насущном хлебе, когда грубейшее суеверие нас душит, когда все наши акционерные общества лопаются единственно оттого, что оказывается недостаток в честных людях, когда самая свобода, о которой хлопочет правительство, едва ли пойдет нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы только напиться дурману в кабаке.
«Это — опасное уменье, но — в какой-то степени — оно необходимо для
защиты против насилия враждебных идей, — думал он. — Трудно понять, что он признает, что отрицает. И — почему, признавая одно, отрицает другое? Какие люди собираются у него? И как
ведет себя с ними эта странная женщина?»
В отличность знак изобретенный
Ты начал наглости дарить;
В злодея меч мой изощренный
Ты стал невинности сулить.
Сгружденные полки в
защитуНа брань
ведешь ли знамениту
За человечество карать?
В кровавых борешься долинах,
Дабы, упившися в Афинах:
„Ирой!“ — зевав, могли сказать.
Айда», — и
повел нас под небольшую поветь, под которой стояли две лошади в
защите от солнца: там мы нашли в изобилии, чего желали.
— Так это же значение имеет и моя
повесть; она написана в
защиту нрав женщины; другая моя
повесть написана против крепостного права.
— Боярин волен говорить, — ответил Вяземский, решившийся во что бы ни стало
вести свою
защиту до конца, — он волен клепать на меня, а я ищу на нем моего увечья и сам буду в правде моей крест целовать.
Во-первых, говорят, что страдания
ведут человека к совершенству, и, во-вторых, если человечество в самом деле научится облегчать свои страдания пилюлями и каплями, то оно совершенно забросит религию и философию, в которых до сих пор находило не только
защиту от всяких бед, но даже счастие.
пошла богу помолиться, у него
защиты попросить… Так отец, с сонных-то глаз, по мачехину наученью, давеча поутру
велел городничему изловить ее да на веревке, с солдатом по городу провести для страму; да в чулан дома запрут ее на полгода, а то и на год.
Казаков, уже столько раз показавших свое мужество, оставили для
защиты лагеря от предполагаемого нападения татар из степи, а на приступ
повели солдат и стрельцов, которые и тут показали, разумеется, не больше храбрости, чем прежде.
Мы их уничтожали, курили трубки, слушали разные
повести, рассказываемые наставником нашим о подвигах бурсаков на вечерницах и улицах в городе, ночных нападениях на бакчи и шинки за городом; извороты при открытии и
защите товарищей, и многое тому подобное.
Но социализация аристократического душевного типа, т. е. образование аристократической касты, всегда
ведет к тому, что вместо подлинно аристократических душевных свойств являются свойства совсем иные — гордость, превозношение, презрение к низшим,
защита своих привилегий.
Горе на улице и в школе маменькиным сынкам, для которых единственною
защитою служит их благонравие и вера в то, что все обязаны
вести себя прилично!
Но, напиваясь, под
защитой вельможных бражников, князь Алексей Юрьич
вел себя так увертливо, что ни разу не отведал родительского наставления от петровской дубинки.
Неудача 8 июля, при которой русские потеряли несколько тысяч человек, не послужила ни уроком, ни предостережением, и отчаянно смелая попытка снова одним натиском выбить значительно превосходящие силы из позиции, поставленной в лучшие условия
защиты, при скорострельном оружии,
повела еще к большим потерям 18 июля.
„В отличность знак изобретенный
„Ты начал наглости дарить;
„Злодею меч мой изощренный
„Ты стал невинности сулить.
„Сгружденные полки в
защиту„На брань
ведешь ли знамениту
„За человечество карать?
„В кровавых борешься долинах,
„Дабы, упившися, в Афинах:
„Герой! — зевав, могли сказать.
Я бы не только Петю-брата не
повел бы, но и Ильина даже, этого чужого мне, но доброго мальчика, постарался бы поставить куда-нибудь под
защиту», продолжал думать Ростов, слушая Здржинского.
После возвращения Алпатыча из Смоленска, старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он
велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их, и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности и защищаться, предоставляя на его рассмотрение принять или не принять меры для
защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.