Неточные совпадения
Пред ним, в загибе реки за болотцем, весело треща звонкими голосами, двигалась пестрая
вереница баб, и из растрясенного сена быстро вытягивались по светлозеленой отаве серые извилистые валы. Следом за бабами шли мужики с вилами, и из валов выростали широкие, высокие, пухлые копны. Слева по убранному уже лугу гремели телеги, и одна за другою, подаваемые огромными навилинами, исчезали копны, и на место их навивались нависающие на зады
лошадей тяжелые воза душистого сена.
Самгин, насыщаясь и внимательно слушая, видел вдали, за стволами деревьев, медленное движение бесконечной
вереницы экипажей, в них яркие фигуры нарядных женщин, рядом с ними покачивались всадники на красивых
лошадях; над мелким кустарником в сизоватом воздухе плыли головы пешеходов в соломенных шляпах, в котелках, где-то далеко оркестр отчетливо играл «Кармен»; веселая задорная музыка очень гармонировала с гулом голосов, все было приятно пестро, но не резко, все празднично и красиво, как хорошо поставленная опера.
Между тем я не заметил, что мы уж давно поднимались, что стало холоднее и что нам осталось только подняться на самую «выпуклость», которая висела над нашими головами. Я все еще не верил в возможность въехать и войти, а между тем наш караван уже тронулся при криках якутов. Камни заговорили под ногами.
Вереницей, зигзагами, потянулся караван по тропинке. Две вьючные
лошади перевернулись через голову, одна с моими чемоданами. Ее бросили на горе и пошли дальше.
А до него Лубянская площадь заменяла собой и извозчичий двор: между домом Мосолова и фонтаном — биржа извозчичьих карет, между фонтаном и домом Шилова — биржа ломовых, а вдоль всего тротуара от Мясницкой до Большой Лубянки — сплошная
вереница легковых извозчиков, толкущихся около
лошадей. В те времена не требовалось, чтобы извозчики обязательно сидели на козлах.
Лошади стоят с надетыми торбами, разнузданные, и кормятся.
Лошади кормятся без призора, стаи голубей и воробьев мечутся под ногами, а извозчики в трактире чай пьют. Извозчик, выйдя из трактира, черпает прямо из бассейна грязным ведром воду и поит
лошадь, а вокруг бассейна —
вереница водовозов с бочками.
Мчится целая
вереница щегольских экипажей, летят кавалькады, гремят конки, выбиваются из сил извозчичьи
лошади, — все движется, живет и торопится жить.
Всюду между рядами остроконечных стогов сена, верхушки которых становились уже мало-помалу темнее неба, мелькали белые рубахи косарей; бабы и ребятишки тянулись длинными кривливыми
вереницами по всем направлениям; возы и
лошади попадались на каждом шагу; кое-где артель работников, развалившись на росистой траве вокруг дымящегося котелка, собиралась ужинать; кое-где только что зажигались еще костры.
Ну, это и правильно: оседлый сиди дома, а бродяжке все равно бродить, и он примет святое крещение, и исправится, и в люди выйдет, — говорил священник; а тем временем перекличка окончилась, и ундер, взяв под уздцы
лошадь, дернул телегу с больными к казарменному крыльцу, по которому длинною
вереницею и поползли малолетние рекруты, тянувшие за собою сумочки и полы неуклюжих шинелей.
Страшное это представляло зрелище, как они, бывало, плетутся по дорогам длинными
вереницами, и сами взъерошенные, истощенные и. ободранные, а
лошади уже совсем одни скелеты, обтянутые кожей…
Для человека невоенного эта длинная, тяжелая
вереница, какою представляется движущаяся бригада, кажется мудреной и мало понятной кашей; непонятно, почему около одного орудия столько людей и почему его везу г столько
лошадей, опутанных странной сбруей, точно оно и в самом деле так страшно и тяжело.