Хотя в 1612 году
великолепная церковь святого Сергия, высочайшая в России колокольня, две башни прекрасной готической архитектуры и много других зданий не существовали еще в Троицкой лавре, но высокие стены, восемь огромных башен, соборы: Троицкий, с позлащенною кровлею, и Успенский, с пятью главами, четыре другие церкви, обширные монастырские строения, многолюдный посад, большие сады, тенистые рощи, светлые пруды, гористое живописное местоположение — все пленяло взоры путешественника, все поселяло в душе его непреодолимое желание посвятить несколько часов уединенной молитве и поклониться смиренному гробу основателя этой святой и знаменитой обители.
Неточные совпадения
Таким образом, все происходит без малейшего сожаления церковного, ибо во многих случаях там
церквей уже и нет вовсе, а остались лишь церковники и
великолепные здания
церквей, сами же
церкви давно уже стремятся там к переходу из низшего вида, как
церковь, в высший вид, как государство, чтобы в нем совершенно исчезнуть.
Симбирск с своими
церквами и каменным губернаторским домом, на высокой горе, покрытой сплошными плодовитыми садами, представлял
великолепный вид; но я мало обращал на него вниманья.
Михаил Максимович не забыл и о
церкви и в два года, вместо ветхой деревянной, выстроил и снабдил
великолепною утварью новую каменную
церковь; даже славных певчих завел из своих дворовых людей.
А виновник этого общего торжества, то есть Владимир Петрович, стоял тут же в
церкви в
великолепном пальто и небрежно крестил его лацканы своими торопливыми барскими крестиками.
Но в
церкви были только простые люди, и ее
великолепная шуба и шляпка не произвели никакого впечатления.
Стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю Москву, сию ужасную громаду домов и
церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра:
великолепная картина, особливо когда светит на нее солнце, когда вечерние лучи его пылают на бесчисленных златых куполах, на бесчисленных крестах, к небу возносящихся!
И староцерковное и гражданское зодчество привлекало: одна из кремлевских
церквей, с царской вышкой в виде узкого балкончика, соборная колокольня, «Строгановская»
церковь на Нижнебазарской улице, единственный каменный дом конца XVII столетия на Почайне, где останавливался Петр Великий, все башни и самые стены кремля, его
великолепное положение на холмах, как ни у одной старой крепости в Европе.
Часу в десятом утра два помещика, Гадюкин и Шилохвостов, ехали на выборы участкового мирового судьи. Погода стояла
великолепная. Дорога, по которой ехали приятели, зеленела на всем своем протяжении. Старые березы, насаженные по краям ее, тихо шептались молодой листвой. Направо и налево тянулись богатые луга, оглашаемые криками перепелов, чибисов и куличков. На горизонте там и сям белели в синеющей дали
церкви и барские усадьбы с зелеными крышами.
Где-то за
церковью запели
великолепную печальную песню. Нельзя было разобрать слов и слышались одни только голоса: два тенора и бас. Оттого, что все прислушались, во дворе стало тихо-тихо… Два голоса вдруг оборвали песню раскатистым смехом, а третий, тенор, продолжал петь и взял такую высокую ноту, что все невольно посмотрели вверх, как будто голос в высоте своей достигал самого неба. Варвара вышла из дому и, заслонив глаза рукою, как от солнца, поглядела на
церковь.
При ней в верхней
церкви был устроен
великолепный иконостас с живописными образами, а в нижней пол устлан чугунными плитами, лежавшими дотоле на синодальном дворе.
В дом внесли
великолепный дубовый гроб, прибыло не только приходское духовенство, но и из кремлевских соборов. Панихиды служились два раза в день и на них съезжались все знатные и властные лица Москвы, похороны были торжественны и богаты; «колдуна», «кудесника», «масона» и «оборотня», к великому удивлению соседей, похоронили на кладбище Донского монастыря, после отпевания в
церкви святого мученика Власия, что в Старой Конюшен ной.
Наконец, наступило 8 января — день, назначенный для свадьбы Рачинского и Олениной. Бракосочетание было совершено в дворцовой
церкви, в шесть часов вечера, в присутствии всего двора и московской аристократии. На невесте сияло
великолепное жемчужное ожерелье с аграфом из крупных бриллиантов, подарок венценосной посаженной матери. На одном из пальцев левой руки жениха блестел золотой перстень с изумрудом.
Горе сестры и невесты покойного было неописуемо. Их несколько раз выносили из
церкви в обмороке. Последний обморок с молодыми девушками произошел в момент опущения гроба в могилу.
Великолепный поминальный обед в доме безвременного угасшего князя завершил печальную церемонию.
Молодые после венца не последовали установившейся моде отправляться в путешествие, а напротив, по окончании венчания в
церкви пажеского корпуса, начавшегося в семь часов вечера, широко распахнули двери своего
великолепного двухэтажного дома-особняка на Сергиевской, убранство которого, с
великолепным зимним садом, освещенным, как и весь дом, причудливыми электрическими лампочками, напоминало страницу из сказок Шехерезады.
Еще больше было хлыстов в самом Нижнем Новгороде, где жил сам Питирим; там люди «именитых людей» Строгановых были в хлыстовщине, за что, в присутствии Питирима, Петр I запечатал
великолепную, доселе составляющую украшение Нижнего Строгановскую
церковь, в нижнем ярусе которой, под носом Питирима, хлысты совершали свои радения.