Неточные совпадения
— Господа! — возгласил он с восторгом, искусно соединенным с печалью. — Чего можем требовать мы, люди, от жизни, если даже боги наши глубоко несчастны? Если даже религии в их большинстве —
есть религии страдающих богов — Диониса,
Будды, Христа?
Мало толку правительству и от здешней таможни, даром что таможенные чиновники заседают в том же здании, где заседал прежде
Будда, то
есть в кумирне.
Вдруг индейца нашли убитым в квартире. Все
было снаружи в порядке: следов грабежа не видно. В углу, на столике, стоял аршинный
Будда литого золота; замки не взломаны. Явилась полиция для розысков преступников. Драгоценности целыми сундуками направили в хранилище Сиротского суда: бриллианты, жемчуг, золото, бирюза — мерами! Напечатали объявление о вызове наследников. Заторговала Сухаревка! Бирюзу горстями покупали, жемчуг… бриллианты…
Он почитал Конфуция,
Будду, Соломона, Сократа, к мудрецам причислял и Иисуса Христа, но мудрецы не
были для него культурой, а
были учителями жизни, и сам он хотел
быть учителем жизни.
Он стремился к мудрости и в этом хочет
быть вместе с Конфуцием, Лаодзе,
Буддой, Соломоном, Сократом, стоиками, Шопенгауэром, которого очень почитал.
Ну да: ведь и вся жизнь у них
была вот такая ужасная карусель: зеленое — оранжевое —
Будда — сок.
В голове у меня крутилось, гудело динамо.
Будда — желтое — ландыши — розовый полумесяц… Да, и вот это — и вот это еще: сегодня хотела ко мне зайти О. Показать ей это извещение — относительно I-330? Я не знаю: она не поверит (да и как, в самом деле, поверить?), что я здесь ни при чем, что я совершенно… И знаю:
будет трудный, нелепый, абсолютно нелогичный разговор… Нет, только не это. Пусть все решится механически: просто пошлю ей копию с извещения.
Так что по учению этому все основатели религий, как Моисей и пророки, Конфуций, Лao-дзи,
Будда, Христос и другие проповедовали свои учения, а последователи их принимали их не потому, что они любили истину, уясняли ее себе и исповедовали, а потому, что политические, социальные и, главное, экономические условия тех народов, среди которых появились и распространялись эти учения,
были благоприятны для проявления и распространения их.
Николай Иванович. Где же разногласия: то, что дважды два четыре, и что другому не надо делать, чего себе не хочешь, и что всему
есть причина и тому подобные истины, мы признаем все, потому что все они согласны с нашим разумом. А вот то, что бог открылся на горе Синае Моисею, или что
Будда улетел на солнечном луче, или что Магомет летал на небо, и Христос улетел туда же, в этих и тому подобных делах мы все врозь.
Есть много хорошего в библии, и в упанишадах, и в евангелии, и в коране, и у
Будды, и у Конфуция, и в писаниях стоиков, но больше всего нужного, понятного, близкого в ближайших нам религиозных мыслителях.
Рассказал я этот случай в наивном предположении, что он особенно
будет близок душе Толстого: ведь он так настойчиво учит, что истинная любовь не знает и не хочет знать о результатах своей деятельности; ведь он с таким умилением пересказывает легенду, как
Будда своим телом накормил голодную тигрицу с детенышами.
Несомненно, это
есть та самая любовь, «которую проповедывал бог на земле». Но не тот бог, который воплотился в Христа, а тот, который воплотился в
Будду. Сила этой любви — именно в ее бессилии, в отсечении от себя живых движений души, в глубоком безразличии одинаково ко всем явлениям жизни. Чем дальше от жизни, тем эта любовь сильнее. Соприкоснувшись с жизнью, она умирает.
Я желал бы, чтобы истина
Будды была понята всеми, и потому я хочу основать монастырь в моей родине Колшамби и приглашаю вас посетить меня с тем, чтобы я мог посвятить это место для братства учеников
Будды.
Он
был уже в аду много лет и не мог избавиться от своего бедственного положения, когда
Будда явился на земле и достиг блаженного состояния просветления.
— Благодарю вас за вашу доброту, — сказал монах брамину, — я, действительно, измучен продолжительным путешествием. Не имея собственности, я не могу вознаградить вас деньгами, но может случиться, что я
буду в состоянии воздать вам каким-либо духовным сокровищем из богатства знания, которое я приобрел, следуя учению Сакия Муни, блаженного великого
Будды, учителя человечества.
Рассказал я этот случай в наивном предположении, что он особенно
будет близок душе Толстого: ведь он так настойчиво учит, что истинная любовь не знает и не хочет знать о результатах своей деятельности; ведь он с таким умилением пересказывает легенду, как
Будда своим телом накормил умирающую от голода тигрицу с детенышами.
Католический проповедник в таком случае схитрил бы как они в Китае хитрили: положил бы
Будде к ногам крестик, да и кланялся и, ассимилировав и Христа и
Будду, кичился бы успехом, а другой новатор втолковал бы такого Христа, что в него и верить нечего, а только… думай о нем благопристойно и — хорош
будешь.