Неточные совпадения
Она осветила кроме моря еще озеро воды на палубе, толпу народа, тянувшего какую-то снасть, да протянутые леера, чтоб держаться в качку. Я шагал в воде через веревки, сквозь толпу; добрался кое-как до дверей своей каюты и там, ухватясь за кнехт, чтоб не
бросило куда-нибудь в угол, пожалуй на пушку, остановился посмотреть хваленый шторм.
Молния как
молния, только без грома, или его за ветром не слыхать. Луны не было.
Едва Вера Павловна
бросила на них взгляд, она в тот же миг, вспыхнув, забывши всякие клятвы, вскочила; как
молния мелькнула ее рука, чтобы схватить записку, но записка была уж далеко, в поднятой руке Рахметова.
Глаза, например, вдруг
бросят будто
молнию, обожгут и мгновенно спрячутся под длинными ресницами; лицо сделается безжизненно и неподвижно — и перед вами точно мраморная статуя.
Встретились их взоры и вспыхнули ярко, и все погасло кругом: так в мгновенном блеске
молнии гаснут все иные огни, и
бросает на землю тень само желтое, тяжелое пламя.
Ослепительная фиолетовая трещина расколола тьму, и ночь содрогнулась удар грома оглушил землю. Панический, долгий грохот рычал, ворочался, ревел, падал. Снова холодный огонь
молний зажмурил глаза Аяна; открыв их, он видел еще в беснующейся темноте залитый мгновенным светом пролив, превращенный в сплошную оргию пены и водяных пропастей. Вал поднял шлюпку,
бросил, вырвал одно весло — Аян вздрогнул.
И вот я увидал черную
молнию. Я видел, как от
молнии колыхало на востоке небо, не потухая, а все время то развертываясь, то сжимаясь, и вдруг на этом колеблющемся огнями голубом небе я с необычайной ясностью увидел мгновенную и ослепительно черную
молнию. И тотчас же вместе с ней страшный удар грома точно разорвал пополам небо и землю и
бросил меня вниз, на кочки. Очнувшись, я услышал сзади себя дрожащий, слабый голос Якова.
Так, вероятно, в далекие, глухие времена, когда были пророки, когда меньше было мыслей и слов и молод был сам грозный закон, за смерть платящий смертью, и звери дружили с человеком, и
молния протягивала ему руку — так в те далекие и странные времена становился доступен смертям преступивший: его жалила пчела, и бодал остророгий бык, и камень ждал часа падения своего, чтобы раздробить непокрытую голову; и болезнь терзала его на виду у людей, как шакал терзает падаль; и все стрелы, ломая свой полет, искали черного сердца и опущенных глаз; и реки меняли свое течение, подмывая песок у ног его, и сам владыка-океан
бросал на землю свои косматые валы и ревом своим гнал его в пустыню.
Обыкновенно охота производится следующим образом: охотники с одним или двумя соколами, разумеется хорошо выношенными, ездят по полям, по речкам или около небольших озер; усмотрев издали птицу, сокола
бросают с руки, и он сейчас начинает всходить кругами вверх; когда же он взойдет до известной своей высоты, птицу поднимают, спугивают, и сокол как
молния падает на нее с неба.
То очаровательная девица мимоходом
бросит на него
молнию своих глаз, которая могла бы поднять и мертвого — а в Волгине, казалось, было две жизни — и понесется он в следующем танце с своей очаровательницей.
И вот Насон Моисеич, пришпоренный такой речью, встает на дыбы, входит в азарт и, сдернув на одно ухо свой рыжий паричок в завитках,
бросает гром и
молнию в камере судилища.