Неточные совпадения
— Твой
брат был здесь, — сказал он Вронскому. — Разбудил меня, чорт его возьми, сказал, что придет опять. — И он опять, натягивая одеяло, бросился на подушку. — Да оставь же, Яшвин, — говорил он, сердясь на Яшвина, тащившего с него одеяло. — Оставь! — Он
повернулся и открыл глаза. — Ты лучше скажи, что выпить; такая гадость во рту, что…
— Э! да ты, я вижу, Аркадий Николаевич, понимаешь любовь, как все новейшие молодые люди: цып, цып, цып, курочка, а как только курочка начинает приближаться, давай бог ноги! Я не таков. Но довольно об этом. Чему помочь нельзя, о том и говорить стыдно. — Он
повернулся на бок. — Эге! вон молодец муравей тащит полумертвую муху. Тащи ее,
брат, тащи! Не смотри на то, что она упирается, пользуйся тем, что ты, в качестве животного, имеешь право не признавать чувства сострадания, не то что наш
брат, самоломанный!
Круто
повернувшись, Дмитрий тяжелыми шагами подошел вплоть к
брату...
Егор молча
повернулся и, не простившись с
братом, пропал в темноте.
— А-а-ах!
брат,
брат! Я к тебе с лаской да с утешением, а ты… какое ты слово сказал! А-а-ах, грех какой! И как это язык у тебя, дружок,
повернулся, чтоб этакое слово родному
брату сказать! Стыдно, голубчик, даже очень стыдно! Постой-ка, я лучше подушечку тебе поправлю!
Коли счесть, сколько наша
братия, по своей глупости, денег роздали за дочерьми разным аферистам, — так, право, сердце
повернется.
Подошел преосвященный, поглядел с минутку, потом
повернулся к
братии, весь красный от гнева.
Вредный человек по военному круто
повернулся на каблуках и зашагал к себе на палубу, а Егорушка подмигнул своими единственным оком
брату Павлину и проговорил...
Брату Ираклию не понравился тон ответа и бесцеремонное оглядывание. Он круто
повернулся, сделал несколько шагов и вернулся.
На шестой или седьмой день после свидания с еврейкой, утром Крюков сидел у себя в кабинете и писал поздравительное письмо к тетке. Около стола молча прохаживался Александр Григорьевич. Поручик плохо спал ночь, проснулся не в духе и теперь скучал. Он ходил и думал о сроке своего отпуска, об ожидавшей его невесте, о том, как это не скучно людям весь век жить в деревне. Остановившись у окна, он долго глядел на деревья, выкурил подряд три папиросы и вдруг
повернулся к
брату.
— Ничего, сидите! — остановила она меня. — Молодым людям полезно это слушать. Хоть мы и не ученые, но больше вас пожили. Дай бог всем так пожить, как мы жили… А мы, братец, уж у вас и пообедаем заодно, —
повернулась Хлыкина к
брату. — Но небось сегодня у вас скоромное готовили. Чай, ты и не помнишь, что нынче среда… — Она вздохнула. — Нам уж прикажи постное изготовить. Скоромного мы есть не станем, это как тебе угодно, братец.
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurnicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья
повернулась к
брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.