Неточные совпадения
— Ах, аспид! ах, погубитель! — застонал старик. — Видел, Михей Зотыч? Гибель моя, а не
сын… Мы с Булыгиным
на ножах, а он, слышь, к Булыгиным. Уж я его, головореза, три раза проклинал и
на смирение посылал в степь, и своими
руками терзал — ничего не
берет. У других отцов
сыновья — замена, а мне нож вострый. Сколько я денег за него переплатил!
Гудаевский вытащил из детской за
руку навзрыд плачущую, испуганную Лизу, привел ее в спальню, бросил матери и закричал: — Вот тебе девчонка,
бери ее, а
сын у меня остается
на основании семи статей семи частей свода всех уложений.
Окончив куренье, Алексей Абрамович обращался к управителю,
брал у него из
рук рапортичку и начинал его ругать не
на живот, а
на смерть, присовокупляя всякий раз, что «кончено, что он его знает, что он умеет учить мошенников и для примера справедливости отдаст его
сына в солдаты, а его заставит ходить за птицами!» Была ли это мера нравственной гигиены вроде ежедневных обливаний холодной водой, мера, посредством которой он поддерживал страх и повиновение своих вассалов, или просто патриархальная привычка — в обоих случаях постоянство заслуживало похвалы.
— В том-то и дело, что не глупости, Феня… Ты теперь только то посуди, что в брагинском доме в этот год делалось, а потом-то что будет? Дальше-то и подумать страшно… Легко тебе будет смотреть, как брагинская семья будет делиться: старики врозь,
сыновья врозь, снохи врозь. Нюшу столкают с
рук за первого прощелыгу. Не они первые, не они последние. Думаешь, даром Гордей-то Евстратыч за тобой
на коленях ползал да слезами обливался? Я ведь все видела тогда… Не
бери на свою душу греха!..
Пόд-вечер приехали гости к Палицыну; Наталья Сергевна разрядилась в фижмы и парчевое платье, распудрилась и разрумянилась; стол в гостиной уставили вареньями, ягодами сушеными и свежими; Генадий Василич Горинкин, богатый сосед, сидел
на почетном месте, и хозяйка поминутно подносила ему тарелки с сластями; он
брал из каждой понемножку и важно обтирал себе губы; он был высокого росту, белокур, и вообще довольно ловок для деревенского жителя того века; и это потому быть может, что он служил в лейб-кампанцах; 25<-и> лет вышед в отставку, он женился и нажил себе двух дочерей и одного
сына; — Борис Петрович занимал его разговорами о хозяйстве, о Москве и проч., бранил новое, хвалил старое, как все старики, ибо вообще, если человек сам стал хуже, то всё ему хуже кажется; — поздно вечером, истощив разговор, они не знали, что начать; зевали в
руку, вертелись
на местах, смотрели по сторонам; но заботливый хозяин тотчас нашелся...
Соколова. Супруг ваш ошибся, указав
на него. Ошибка понятна, если хотите, но её необходимо исправить.
Сын мой сидит в тюрьме пятый месяц, теперь он заболел — вот почему я пришла к вам. У него дурная наследственность от отца, очень нервного человека, и я, — я боюсь, вы понимаете меня? Понятна вам боязнь за жизнь детей? Скажите, вам знаком этот страх? (Она
берёт Софью за
руку и смотрит ей в глаза. Софья растерянно наклоняет голову, несколько секунд обе молчат.)
Единственный
сын Прокопа, Гаврюша, похож
на отца до смешного. То же круглое тело, то же лицо мопса, забавное во время покоя и бороздящееся складками
на лице и
на лбу во время гнева. Прокоп любит его без памяти, всем нутром, и ласково рычит, когда
сын является из заведенья «домой». Он садится тогда
на кресло, ставит
сына между ног,
берет его за
руки, расспрашивает, знал ли он урок и чем его
на неделе кормили, и смотрится в него, словно в зеркало.
Являюсь я однажды в одно семейство; там только что собрались ехать в зверинец; меня приглашают ехать вместе; мы отправились. При входе в зверинец, глава семейства
берет на руки младшего
сына с тем, чтобы показать ему льва. Ребенок быстро отворачивает голову и начинает трястись всем телом.
— Я стара, но я сказала тебе, мой старый муж томится в каменоломнях, я ем хлеб, который зарабатываю себе моими
руками, и мои
сыновья и
сыновья моих дочерей тоже трудятся — из них есть ткачи и канатчики, и кожевенники, и все они едва питались своими трудами, а христиане теперь завели у себя мастерские в особых огражденных местах, где они молятся, а другие их за это кормят, и они
на даровом хлебе
берут работу дешевле нашего…