Неточные совпадения
Он не мог
согласиться с тем, что десятки людей, в числе которых и
брат его, имели право на основании того, что им рассказали сотни приходивших в столицы краснобаев-добровольцев, говорить, что они с газетами выражают волю и мысль народа, и такую мысль, которая выражается в мщении и убийстве.
Левин сказал жене, что он верит, что она желала ехать, только чтобы быть полезною,
согласился, что присутствие Марьи Николаевны при
брате не представляет ничего неприличного; но в глубине души он ехал недовольный ею и собой.
Он видел, что
брата и Катавасова убедить нельзя, и еще менее видел возможности самому
согласиться с ними.
Левин должен был
согласиться, и, оправившись и совершенно забыв уже про Марью Николаевну, он опять с Кити пошел к
брату.
— Пойдемте, маменька, — сказала Авдотья Романовна, — он верно так сделает, как обещает. Он воскресил уже
брата, а если правда, что доктор
согласится здесь ночевать, так чего же лучше?
— И ты прав, ей-богу прав! — сказал самозванец. — Ты видел, что мои ребята смотрели на тебя косо; а старик и сегодня настаивал на том, что ты шпион и что надобно тебя пытать и повесить; но я не
согласился, — прибавил он, понизив голос, чтоб Савельич и татарин не могли его услышать, — помня твой стакан вина и заячий тулуп. Ты видишь, что я не такой еще кровопийца, как говорит обо мне ваша
братья.
— Ну, пусть не так! — равнодушно
соглашался Дмитрий, и Климу казалось, что, когда
брат рассказывает даже именно так, как было, он все равно не верит в то, что говорит. Он знал множество глупых и смешных анекдотов, но рассказывал не смеясь, а как бы даже конфузясь. Вообще в нем явилась непонятная Климу озабоченность, и людей на улицах он рассматривал таким испытующим взглядом, как будто считал необходимым понять каждого из шестидесяти тысяч жителей города.
— Это я знаю, —
согласился Дронов, потирая лоб. — Она,
брат… Да. Она вместо матери была для меня. Смешно? Нет, не смешно. Была, — пробормотал он и заговорил еще трезвей: — Очень уважала тебя и ждала, что ты… что-то скажешь, объяснишь. Потом узнала, что ты, под Новый год, сказал какую-то речь…
— Это мы втроем дали три тысячи, я,
брат Иван и Катерина Ивановна, а доктора из Москвы выписала за две тысячи уж она сама. Адвокат Фетюкович больше бы взял, да дело это получило огласку по всей России, во всех газетах и журналах о нем говорят, Фетюкович и
согласился больше для славы приехать, потому что слишком уж знаменитое дело стало. Я его вчера видел.
— Как эксперта. Хотят вывести, что
брат сумасшедший и убил в помешательстве, себя не помня, — тихо улыбнулся Алеша, — только
брат не
согласится на это.
Соглашаться с ним нельзя было, как и с
братом его, но понимать его можно было лучше, как всякую беспощадную крайность.
— Ничего; на сруб она
согласится. Она,
брат, насчет лесов глупа. Намеднись еще говорила: «Только дороги эти леса портят, вырубить бы их».
Я не мог бежать с ним: в те дни у меня была своя задача — я решил быть офицером с большой светлой бородой, а для этого необходимо учиться. Когда я рассказал
брату план, он, подумав,
согласился со мною...
Поселенцы
согласились с ним, но по их лицам видно было, что и в будущем году
брат и сын будут есть вонючую рыбу.
— Подожди,
брат; я пойду, а ты подожди… потому… объясни мне хоть ты, Лев Николаич, хоть ты: как всё это случилось и что все это означает, во всем, так сказать, его целом?
Согласись,
брат, сам, — я отец; все-таки ведь отец же, потому я ничего не понимаю; так хоть ты-то объясни!
— Так, так… — рассеянно
соглашался Тит, оглядывая избу. — А теперь, значит, этово-тово, при
брате состоишь?
— И богатство есть, и фабрики, и заводы; даже полиция есть. Но чтоб была цивилизация — вот с чем я никогда не
соглашусь! Плоха,
брат, та цивилизация, от которой мертвечиной пахнет, в которой жизни духа нет!
А дяденька сколько раз их об этом просили, как
брат, почитая память покойной ихней сестры, однако родитель не
согласились ихней просьбы уважить, потому что именно хотели они меня своею рукой загубить, да и дяденьке Павлу Иванычу прямо так и сказали, что, мол, я ее из своих рук до смерти доведу…
— Как же это? надо,
брат, надо отыскать голову… Голова, братец, это при следствии главное… Ну, сам ты
согласись, не будь, например, у нас с тобой головы, что ж бы это такое вышло! Надо, надо голову отыскать!
— Да,
брат, эти дела не так-то скоро забываются! —
соглашался он со мной.
Так Володин и сделал. И еще придумал одну замысловатую штуку: предложил Надежде Васильевне заниматься с ее
братом ручным трудом. Надежда Васильевна подумала, что Володин нуждается в заработке, и немедленно
согласилась. Условились заниматься три раза в неделю по два часа, за тридцать рублей в месяц. Володин был в восторге: и денежки, и возможность частых встреч с Надеждою Васильевною.
— Вот — верно! —
согласился Кожемякин. — Василий Васильич, это,
брат, верно!
— Ну да, Танцев;
согласился я,
брат Сергей, и на это. Только уж тут они такую ему подыскали рифму, что и сказать нельзя! Сегодня опять приходит, опять выдумал что-то новое. Бьюсь об заклад, что у него есть наготове новая фамилия. Есть иль нет, Григорий, признавайся!
Но она захотела, чтоб Алексей Степаныч написал рекомендательное письмо к ее заочному другу и покровителю ее
братьев А. Ф. Аничкову; разумеется, жених с радостью
согласился исполнить ее желание.
Дедушка
согласился и уехал с бабушкой домой на своих дрогах, а Елизавета Степановна с маленьким
братом села на другие дроги.
К шести неделям рассудок несколько овладел страждущею душою Прасковьи Ивановны, и она поехала, или, лучше сказать,
согласилась поехать в Парашино вместе с
братом и со всем его семейством, чтобы отслужить панихиду и отправить сорочины на могиле Михайла Максимовича.
Он убедительно доказал, что весь гнев Степана Михайловича упадет на родную бабушку Бактееву, которая тоже по своей опасной болезни, хотя ей теперь, благодаря бога, лучше, имела достаточную причину не испрашивать согласия Степана Михайловича, зная, что он не скоро бы дал его, хотя конечно бы со временем
согласился; что мешкать ей было нельзя, потому что она, как говорится, на ладан дышала и тяжело было бы ей умирать, не пристроив своей родной внучки, круглой сироты, потому что не только двоюродный, но и родной
брат не может заменить родной бабушки.
В целом городе, на улицах, домах, только и было речей об ожидаемом позорище. Я и
брат нетерпеливо желали быть в числе зрителей; но мать моя долго на то не
соглашалась. Наконец, по убеждению одного из наших родственников, она вверила нас ему под строгим наказом, чтоб мы ни на шаг от него не отходили.
Петру стоило только обнаружить свою мысль, и Василий тотчас же
согласился столько же по слабости духа и тому влиянию, какое производил на него буйно-несговорчивый нрав
брата, сколько и потому, может статься, что он также не прочь был высвободиться из-под грозного отцовского начала и подышать на волюшке.
Образ
брата, каким она представляла его себе, заслонил пред ней и отца и Смолина, и она уже говорила себе, что до встречи с Тарасом ни за что не
согласится выйти замуж, как вдруг отец крикнул ей...
— Нет!.. Нет, я не могу
согласиться!.. Я столько времени живу без копейки, благодеянием только
брата!
Люди внесли ужин, и, полчаса спустя, все разъехались и разошлись. Дарья Михайловна упросила Рудина остаться ночевать. Александра Павловна, возвращаясь с
братом домой в карете, несколько раз принималась ахать и удивляться необыкновенному уму Рудина. Волынцев
соглашался с ней, однако заметил, что он иногда выражается немного темно… то есть не совсем вразумительно, прибавил он, желая, вероятно, пояснить свою мысль; но лицо его омрачилось, и взгляд, устремленный в угол кареты, казался еще грустнее.
Начальство не вдруг на это
согласилось, а потому мы с Александром Панаевым, состряпав какую-то драму, разыграли ее, с помощью его
братьев, в общей их квартире, довольно большом каменном доме, принадлежавшем дяде их Страхову.
Они никому не приносят пользы, а я тебе так буду благодарен,
брат!“ С какой бы радостью я
согласился!
— Это — разумно, —
согласился брат. — Ты уж сегодня не ходи никуда.
— Верно, ходят, — снова
согласился Пётр и предложил
брату денег.
— Двоих братов под Севастополь угнали, там они и загибли. Старший в бунт ввязался, когда мужики волей смутились; отец — тоже причастный бунту — с картошкой не
соглашался, когда картошку силком заставляли есть; его хотели пороть, а он побежал прятаться, провалился под лёд, утонул. Потом было ещё двое у матери, от другого мужа, Вялова, рыбака, я да
брат Сергей…
— А если она и не добра, так притвориться может на твой час. Бабы — любопытные, всякой хочется другого мужика попробовать, узнать — есть ли что слаще сахара? Нашему же
брату — много ли надо? Раз, два — вот и сыт и здоров. А ты — сохнешь. Ты — попытайся, скажи, авось она
согласится.
О,
согласитесь, Настенька, что вспорхнешься, смутишься и покраснеешь, как школьник, только что запихавший в карман украденное из соседнего сада яблоко, когда какой-нибудь длинный, здоровый парень, весельчак и балагур, ваш незваный приятель, отворит вашу дверь и крикнет, как будто ничего не бывало: «А я,
брат, сию минуту из Павловска!» Боже мой! старый граф умер, настает неизреченное счастие, — а тут люди приезжают из Павловска!
О, если б этот офицер был из тех, которые
соглашались выходить на дуэль! Но нет, это был именно из тех господ (увы! давно исчезнувших), которые предпочитали действовать киями или, как поручик Пирогов у Гоголя, — по начальству. На дуэль же не выходили, а с нашим
братом, с штафиркой, считали бы дуэль во всяком случае неприличною, — да и вообще считали дуэль чем-то немыслимым, вольнодумным, французским, а сами обижали довольно, особенно в случае десяти вершков росту.
Однажды Павел Федорович Фермор, отправляясь на лето с полком в лагерь в Петергоф, пригласил с собою туда больного
брата. Тот
согласился, и оба
брата поселились в лагере, в одной палатке.
Местечко это нравилось всем нам, и ни один из
братьев не
соглашался уступить другому ни полступня.
Меньшие
братья мои, быв натуральны, за книгами не гонялись и, чтоб показать нравственность старшему
брату, тотчас и
согласились; но я, я, санктпетербургский жилец, следовательно, почерпнувший и тамошние хитрости, я предложил новый метод делиться книгами, едва ли где до нас бывший и весьма полезный по своей естественности и который должны принять за образец все
братья, разделяющие отцовское книгохранилище.
Я охотно
согласился и секретно благодарил
брата за такое снисхождение.
И хотя он гений, а я петербур… не знаю, как дописать? — гец, или жец? — он с умом, а я с хитростью, я и переспорил его; а меньшие
братья шли по ветру: кто громче кричал, они с тем и
соглашались.
Николай.
Согласитесь, что мне трудно в день смерти
брата заниматься делами!
Сахатов (улыбаясь). Да я не отрицаю; но,
согласитесь, что, не видав всего того, что вы говорите, нашему
брату, непосвященному, трудно верить.
Николаев. Нет,
брат Иван, коли бы я тебя не любил с детства, я бы ни за что не
согласился быть на этой свадьбе. Только для тебя. Не люблю я этого барина. И что за манера? Два раза ждали, издали — носу не показал. Что это? Жених — и не приехал с родными невесты познакомиться! Что он, пренебрегает нами, что ль?
— Он, Ираклий… —
согласился брат Павлин. — Он и чужия письма читает.
Брат Павлин недоверчиво посмотрел на Половецкого и кротко
согласился.