Неточные совпадения
Впрочем, кучер был не очень уныл и испуган. Видно было, что экипаж принадлежал богатому и значительному владельцу, ожидавшему где-нибудь его прибытия; полицейские уж, конечно, немало заботились, как уладить это последнее обстоятельство. Раздавленного предстояло прибрать в часть и в
больницу. Никто не знал его
имени.
— Десять часов. Вам пора спать, — сказал он. — Вероятно, через три недели вы сможете покинуть
больницу. Тогда позвоните мне, — быть может, я дам вам работу в нашей амбулатории: записывать
имена приходящих больных. А спускаясь по темной лестнице, зажигайте… хотя бы спичку.
Больница эта состояла из бывшего господского флигеля; устроила ее сама помещица, то есть велела прибить над дверью голубую доску с надписью белыми буквами: «Красногорская
больница», и сама вручила Капитону красивый альбом для записывания
имен больных. На первом листке этого альбома один из лизоблюдов и прислужников благодетельной помещицы начертал следующие стишки...
В Рыковском есть школа, телеграф,
больница и метеорологическая станция
имени M. H. Галкина-Враского, которою неофициально заведует привилегированный ссыльный, бывший мичман, человек замечательно трудолюбивый и добрый; он исправляет еще также должность церковного старосты.
Когда единственный сын купца 1-й гильдии Нила Овсянникова, после долгих беспутных скитаний из труппы в труппу, умер от чахотки и пьянства в наровчатской городской
больнице, то отец, не только отказывавший сыну при его жизни в помощи, но даже грозивший ему торжественным проклятием при отверстых царских вратах, основал в годовщину его смерти «Убежище для престарелых немощных артистов
имени Алексея Ниловича Овсянникова».
Когда я посетил родные места года через три после благословенного дня «освобождения», мне привелось посетить с одним из мировых посредников прекрасную сельскую
больницу, в которой «по усердию» трудилась в черных работах пожилая женщина очень крупного роста, по
имени Стеха.
«Зачем, к чему? — возник в его уме вопрос. — Я не в силах помочь ей! А между тем она, возвращенная в дом, отправленная затем в
больницу с ее бессвязным бредом, в котором она непременно будет упоминать его
имя и
имя Маргариты, может произвести скандал… Пойдут толки, дойдет до Строевой, как взглянет она на это?»
Зная, что никакие его протесты не приведут ни к какому результату, он, по приезде на прусскую территорию, перестал именоваться чужим
именем и стал для прусских жандармов тем же Herr Leitenant, каким был семь месяцев тому назад до его бегства из Дуйсбургской
больницы.
Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом
имени должны быть учреждены
больницы, приюты и школы.