Неточные совпадения
Он как бы видел свою оторопевшую дочку в
богатой толпе у прилавка, заваленного ценным
товаром.
Но глаз — несмотря на все разнообразие лиц и пестроту костюмов, на наготу и разноцветность тел, на стройность и грацию индийцев, на суетливых желтоватых китайцев, на коричневых малайцев, у которых рот, от беспрерывной жвачки бетеля, похож на трубку, из которой лет десять курили жуковский табак, на груды
товаров, фруктов, на
богатую и яркую зелень, несмотря на все это, или, пожалуй, смотря на все, глаз скоро утомляется, ищет чего-то и не находит: в этой толпе нет самой живой ее половины, ее цвета, роскоши — женщин.
Зайдет она, бывало, в
богатую лавку, садится, тут дорогой
товар лежит, тут и деньги, хозяева никогда ее не остерегаются, знают, что хоть тысячи выложи при ней денег и забудь, она из них не возьмет ни копейки.
С другой стороны, степь давала
богатое степное сырье — сало, кожи, конский волос, гурты курдючных баранов и степных быков, косяки степных лошадей и целый ряд бухарских
товаров.
Ну, а тут, так через улицу от нас, купцы жили, — тоже недавно они в силу пошли, из мещан, а только уж
богатые были; всем торговали: солью, хлебом, железом, всяким, всяким
товаром.
И только честной купец успел надеть его на правый мизинец, как очутился он в воротах своего широкого двора; в ту пору в те же ворота въезжали его караваны
богатые с прислугою верною, и привезли они казны и
товаров втрое противу прежнего.
На первом беспрестанно встречаете вы длинные ряды обозов, нагруженных
товарами; там же лежат
богатые и торговые села: Богородское, Ухтым, Укан, Уни, Вожгалы (последние два немного в стороне) — это центры местной земледельческой промышленности; на втором все пустынно, торговых сел вовсе нет, и в течение целой недели проедет лишь почтовая телега, запряженная парой и везущая два предписания и сотню подтверждений местным дремотствующим властям, да письмо к секретарю какого-нибудь присутственного места от губернского его кума и благо-приятеля.
И если не может один человек купить у другого продаваемого ему из-за известной условной черты, названной границей, дешевого
товара, не заплатив за это таможенной пошлины людям, не имевшим никакого участия в производстве
товара, и если не могут люди не отдавать последней коровы на подати, раздаваемые правительством своим чиновникам и употребляемые на содержание солдат, которые будут убивать этих самых плательщиков, то, казалось бы, очевидно, что и это сделалось никак не вследствие каких-либо отвлеченных прав, а вследствие того самого, что совершилось в Орле и что может совершиться теперь в Тульской губернии и периодически в том или другом виде совершается во всем мире, где есть государственное устройство и есть
богатые и бедные.
— Вам не надо
богатого мужа, — говорил Передонов, — вы сама
богатая. Вам надо такого, чтобы вас любил и угождал во всем. И вы его знаете, могли понять. Он к вам неравнодушен, вы к нему, может быть, тоже. Так вот, у меня купец, а у вас
товар. То есть, вы сами —
товар.
Сила Андронович Пазухин был знаменитый человек в своем роде, хотя и не из
богатых; красавец, силач, краснобай — он был мастер на все руки и был не последним человеком в среде белоглинского купечества, даром что торговал только крестьянским
товаром.
Мы уже сказали, что семья Брагиных была не из
богатых, потому что торговля «панским
товаром» особенно больших выгод не могла доставить сравнительно с другими отраслями торговли.
И вот Соломон приказал позвать нескольких
богатых купцов, корабли которых должны были в этот день отправляться с
товарами в Финикию через Иаффу. И когда они явились, встревоженные, в залу судилища, царь спросил их...
Торговля, отрасль государственного благосостояния, была особенным предметом Ее внимания. Она даровала ей все способы цвести и распространяться: Она даровала ей свободу. Гавани открылись для вывоза
богатых произведений России,
богатых своею необходимостию для других народов. Обрадованное купечество могло уже по воле меняться
товарами с Китаем, с Востоком и с Европою [Указ 1762 г., Августа 10.].
Так вот даже и купчики знали; с полною охотою предлагали свои услуги и, почитая меня
богатым, рекомендовали свои
товары: тот бархат, атлас, парчи, штофы, материи; другой — ситцы, полотна; оттуда кричат: вот сапоги, шляпы! и то и се и все прочее, так что, если бы я был богат, как царь Фараон, так тогда бы только мог искупить все предлагаемое мне этим пространным купечеством.
Один бедный купец уезжал в дорогу и отдал весь свой железный
товар под сохранение
богатому купцу. Когда он вернулся, он пришел к
богатому купцу и попросил назад свое железо.
Богатый купец продал весь железный
товар и, чтобы отговориться чем-нибудь, сказал: «С твоим железом несчастье случилось».
Пора душу спасать, век мой на исходе», — говаривал он свахам, зачастившим было к
богатому вдовцу с предложеньями своего
товара.
Вспомнилось тут Меркулову, как иные не очень
богатые люди от рыбного
товара в короткое время делались миллионщиками.
Ходя из одного
богатого дома в другой, она искала
товара, которому могла бы порекомендовать «благородного» купца.
Тот, кто взялся выручать за Магну златницы, конечно не медлил, чтобы собирать их с хорошим прибытком, и для того разослал зазывальщицу по всем
богатым людям Дамаска, чтобы оповестить им, каким он роскошным владеет
товаром.
— Ставил я разный
товар в Белоруссию
богатому еврею, да затягивает расплату, разные прижимки делает.
Он, как читатель, наверное, уже догадался, играл относительно Анжель роль фактора, поставляющего своеобразный «живой
товар», в виде кутящих сынков
богатых родителей, известных под характерным именем «пижонов». Зная ее тайны, он, конечно, мог всегда подвести ее относительно ее покровителей, которых одновременно бывало по нескольку.
За прилавкою сидит молодой купец,
Статный молодец Степан Парамонович,
По прозванию Калашников;
Шелковые
товары раскладывает,
Речью ласковой гостей он заманивает,
Злато, серебро пересчитывает.
Да недобрый день задался ему:
Ходят мимо баре
богатые,
В его лавочку не заглядывают.
Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары, — большинство с
товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы,
богатые дома, наполненные предметами, роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы.
Он взял и продал Фалалеев дом
богатому трактирщику Эпимаху, который и открыл в покоях и в садах Фалалея корчемницу и веселый притон для иностранных мореходцев; а деньги, которые были выручены за продажу дома, Тивуртий разделил между теми, чьи
товары потопил Фалалей, постольку, поскольку пришлось в разделе на каждого, и себе взял положенную часть за доимку.