Неточные совпадения
Замечу кстати: все поэты —
Любви мечтательной друзья.
Бывало, милые предметы
Мне снились, и душа моя
Их образ
тайный сохранила;
Их после муза оживила:
Так я, беспечен, воспевал
И деву гор, мой идеал,
И пленниц
берегов Салгира.
Теперь от вас, мои друзья,
Вопрос нередко слышу я:
«О ком твоя вздыхает лира?
Кому, в толпе ревнивых дев,
Ты посвятил ее напев?
Письмо Татьяны предо мною;
Его я свято
берегу,
Читаю с
тайною тоскою
И начитаться не могу.
Кто ей внушал и эту нежность,
И слов любезную небрежность?
Кто ей внушал умильный вздор,
Безумный сердца разговор,
И увлекательный и вредный?
Я не могу понять. Но вот
Неполный, слабый перевод,
С живой картины список бледный,
Или разыгранный Фрейшиц
Перстами робких учениц...
От этого сознания творческой работы внутри себя и теперь пропадала у него из памяти страстная, язвительная Вера, а если приходила, то затем только, чтоб он с мольбой звал ее туда же, на эту работу
тайного духа, показать ей священный огонь внутри себя и пробудить его в ней, и умолять
беречь, лелеять, питать его в себе самой.
«Приходи на
берег пруда, где стоят две ели, — гласила записка, — там узнаешь одну страшную
тайну, которую ношу в своем сердце много-много дней… Люди бессильны помешать нашему счастью. Твой добрый гений».
Мысли об отце были единственной
тайной Луши от Прейна, и она
берегла эту последнюю святыню, как
берегут иногда детские игрушки, которые напоминают о счастливом и невинном детстве.
Но сердце, полное Наиной,
Под шумом битвы и пиров,
Томилось
тайною кручиной,
Искало финских
берегов.
Но и путешественники, которых числом было шесть, хотя и внимательно, казалось, прислушивались к голосам людей, стоявших на
берегу, тем не менее, однако ж, все-таки продолжали идти своей дорогой. Они как словно дали крепкий зарок ставить ноги в те самые углубления, которые производили лаптишки их предводителя — коренастого пожилого человека с огромною пилою на правом плече; а тот, в свою очередь, как словно дал зарок не слушать никаких советов и действовать по внушению каких-то
тайных убеждений.
Васильков. Зачем ты так просишь? Если есть у тебя
тайна, так
береги ее про себя, я до чужих
тайн не охотник.
— Для кого вам
беречь вашу
тайну? Для внуков? Они богаты и без того, они же не знают и цены деньгам. Моту не помогут ваши три карты. Кто не умеет
беречь отцовское наследство, тот все-таки умрет в нищете, несмотря ни на какие демонские усилия. Я не мот; я знаю цену деньгам. Ваши три карты для меня не пропадут. Ну!..
Не одна 30-летняя вдова рыдала у ног его, не одна богатая барыня сыпала золотом, чтоб получить одну его улыбку… в столице, на пышных праздниках, Юрий с злобною радостью старался ссорить своих красавиц, и потом, когда он замечал, что одна из них начинала изнемогать под бременем насмешек, он подходил, склонялся к ней с этой небрежной ловкостью самодовольного юноши, говорил, улыбался… и все ее соперницы бледнели… о как Юрий забавлялся сею
тайной, но убивственной войною! но что ему осталось от всего этого? — воспоминания? — да, но какие? горькие, обманчивые, подобно плодам, растущим на
берегах Мертвого моря, которые, блистая румяной корою, таят под нею пепел, сухой горячий пепел! и ныне сердце Юрия всякий раз при мысли об Ольге, как трескучий факел, окропленный водою, с усилием и болью разгоралось; неровно, порывисто оно билось в груди его, как ягненок под ножом жертвоприносителя.
Будьте покойны: я не хочу сравнивать ее с вами — но должен, в изъяснение душевной ее любезности, открыть за
тайну, что она знала жестокую; жестокая положила на нее печать свою — и мать героя нашего никогда не была бы супругою отца его, если бы жестокий в апреле месяце сорвал первую фиалку на
берегу Свияги!..
Обе женщины жили, по-видимому, в большой дружбе и в таком полном согласии, что почему-то чувствовалось, как будто у них есть какая-то важная
тайна, которую обе они
берегут и обе за нее боятся.
Но по какому-то
тайному предчувствию я все
берег мои двадцать копеек.
Певец, что посылан его пригласить,
С ним едет по
берегу рядом;
Тяжёлую
тайну клялся он хранить,
С опущенным едет он взглядом.
— Вы любите! Tant mieux pour vous et tant pis pour les autres, [Тем лучше для вас и тем хуже для других (франц.)]
берегите же мою
тайну. Вам поцелуй дан только в задаток, но щедрый расчет впереди. — И с этим она сжала ему руку и, подав портфель, тихонько направила его к двери, в которую он и вышел.
— Вот потому и приятнее иметь отношения с порядочной женщиной. Всегда лучше. Не может быть скандала. Соблюдено всегда приличие. Не рискуешь ничем. Сами свое положение и доброе имя
берегут. Ну, а на меня в этом отношении всегда можно положиться. Я никогда не скомпрометирую женщину. Умею хранить, cher amie, чужие
тайны.
Лишь жертвенная решимость стать в положение опасное и рискованное, плыть от старых и твердых
берегов к неведомому и не открытому еще материку, от которого не протягиваются руки помощи, лишь страшная свобода делает человека достойным увидеть Абсолютного Человека, в котором окончательно раскроется творческая
тайна человека.
Не могли ничего над ним и предостережения
тайного друга, чтобы он
берег себя более всего от себя ж. «Ваша любовь к княжне Лелемико погубит вас, — писал к нему аноним, — она известна уж вашим врагам и служит им важнейшим орудием против вас».
Находясь в плену и чувствуя приближение смерти, он передал свою
тайну рядовому Чайке и заклинал его
беречь знамя, как святыню, и возвратить полку, если Бог приведет ему вернуться из плена.
А как только вышли на
берег, Лелька быстро ушла одна. В тоске бродила по лесу. Долго бродила, зашла далеко, чтоб ни с кем не встречаться. Потом воротилась к себе, в одинокую свою комнату. Села с ногами на подоконник, охватив колени руками. Ночь томила теплынью и
тайными зовами. Открыла Лелька тетрадку с выписками из газет (для занятий в кружке текущей политики) и, после выписки о большой стачке портовых рабочих в Марселе, написала...
— Извините меня, mesdames, — заметила хозяйка, — je ménage mes demoiselles… [я
берегу своих девушек (фр.).] Я не знаю, как им понравится. Я их ни в чем не принуждаю. Они могут принимать своих гостей; но ни одна из них вам не знакома. Может быть, они подумают, что я пускаю в мое заведение таких особ, которые следят за ними… У них есть также свои дела, свои
тайны. Вы мне позволите предупредить их?
Баба Бубаста простилась с Нефорой и, опираясь на палку, прошла через Ворота Луны и Хептастаду на остров Фаррос, где на северном
берегу у пристани Морских Разбойников жили звездочеты — любители всякой мудрости, о которых говорили, что они знают
тайные науки и могут видеть то, что от прочих обыкновенных людей сокрыто в природе.