Неточные совпадения
Полы были усыпаны свежею накошенною душистою травой, окна были отворены, свежий, легкий, прохладный воздух проникал в комнату, птички чирикали под окнами, а посреди залы, на покрытых
белыми атласными
пеленами столах, стоял гроб.
По утрам его часто затягивало туманами от прудов, и теперь туманная
пелена разрывалась, обнаруживая то крышу, то клок зелени, то
белую стену…
По другим местам, более отлогим, обширные пространства покрыты
белыми, но не яркими, а как будто матовыми, молочными
пеленами: это дикая вишня в цвету.
Кругом все было покрыто
белой снежной
пеленой, исчерченной вдоль и поперек желтыми промысловыми дорожками.
Мать Енафа раскинула шелковую
пелену перед киотом, затеплила перед ним толстую восковую свечу из
белого воска и, разложив на столе толстую кожаную книгу, принялась читать акафист похвале-богородице; поклоны откладывались по лестовке и с подрушником.
Помада смотрит на дымящиеся тонким парочком верхушки сокольницкого бора и видит, как по вершинкам сосен ползет туманная
пелена, и все она редеет, редеет и, наконец, исчезает вовсе, оставляя во всей утренней красоте иглистую сосну, а из-за окраины леса опять выходит уже настоящая Лиза, такая, в самом деле, хорошая, в
белом платье с голубым поясом.
Далеко впереди
белели колокольни и избы какой-то деревни; по случаю воскресного дня хохлы сидели дома, пекли и варили — это видно было по дыму, который шел изо всех труб и сизой, прозрачной
пеленой висел над деревней.
«Ну, нет… я буду бороться. Я буду… Я…» И сладкий сон после трудной ночи охватил меня. Потянулась
пеленою тьма египетская… и в ней будто бы я… не то с мечом, не то со стетоскопом. Иду… борюсь… В глуши. Но не один. А идет моя рать: Демьян Лукич, Анна Николаевна, Пелагея Иванна. Все в
белых халатах, и все вперед, вперед…
Становилось светлее; роса налегла матово-белою
пеленой на зелень. Оркестр смолк. Первые лучи солнца освещали две угрюмые фигуры, неподвижно сидевшие на перекрестке.
Красный сланец с причудливыми слоями, напоминавшими какие-то неведомые письмена, ровный, будто искусственно сложенный обрыв, жидкие лиственницы, якутская могила с крестом и срубом и, наконец, длинная
пелена белого дыма, тихо нависшая с берега над рекой, — все это вспомнилось мне сразу.
Потом они расходятся. Иногда фельдшер немного провожает Астреина, который побаивается волков. На крыльце им кидается под ноги Друг. Он изгибается, тычет холодным носом в руки и повизгивает. Деревня тиха и темна, как мертвая. Из снежной
пелены едва выглядывают, чернея, треугольники чердаков. Крыши слабо и зловеще
белеют на мутном небе.
Начинало темнеть, надвигалась туча. На слободку сыпался снежок, еще редкий, но уже закрывавший неясной
пеленой далекие горы другого берега. Невдалеке на небольшой возвышенности виднелись каменные здания резиденции,
белые и чистенькие. В них уже спокойно светились большие окна. Огоньки фонарей вспыхивали один за другим вдоль улицы, чистенькие, холодные и веселые.
И справа и слева туман стоял сплошными
белыми мягкими
пеленами.
Под глинистой утесистой горой,
Унизанной лачужками, направо,
Катилася широкой
пеленойРодная Волга, ровно, величаво…
У пристани двойною чередой
Плоты и барки, как табун, теснились,
И флюгера на длинных мачтах бились,
Жужжа на ветре, и скрипел канат
Натянутый; и серой мглой объят,
Виднелся дальний берег, и
белелиВкруг острова края песчаной мели.
Над деревней давно уже носятся
белые мухи, лениво падая на истоптанную землю, одевают её прозрачной, тонкой
пеленой сухого снега.
Гусеницы сумеречных бабочек, более или менее волосистые, где-нибудь в верхнем уголку ящика, или под листом растения, положенного для их пищи, заматывали себя вокруг тонкими нитями той же клейкой материи, с примесью волосков, покрывавших туловище, — нитями, иногда пушистыми, как хлопчатая бумага, иногда покрытыми сверху
белым, несколько блестящим лаком, что давало им вид тонкой и прозрачной, но некрепкой
пелены.
…Снеговая
белая туча, огромная как небо, обтянула весь горизонт и последний свет красной, погорелой вечерней зари быстро задернула густою
пеленою. Вдруг настала ночь… наступил буран со всей яростью, со всеми своими ужасами. Разыгрался пустынный ветер на приволье, взрыл снеговые степи, как пух лебяжий, вскинул их до небес… Все одел
белый мрак, непроницаемый, как мрак самой темной осенней ночи!
К утру красно-огненным шаром выкатилось на проясневшее небо солнышко и ярко осветило
белую снежную
пелену.
А темнота в лесу сгущается все больше и больше… Розоватые у опушки стволы сосен исчезли: появились угрюмые, точно затянутые траурной
пеленой хвойные деревья… Они, как мохнатые чудища, сторожат тропинки. Стуча зубами со страху, с холодным потом, выступившим на лбу, Любочка нагнулась еще раз, чтобы сорвать последнюю травинку, выпрямилась и закаменела на месте. Какая-то
белая фигура прямо двигалась на нее.
Это не была Александра Ивановна, это легкая, эфирная, полудетская фигура в
белом, но не в
белом платье обыкновенного покроя, а в чем-то вроде ряски монастырской белицы. Стоячий воротничок обхватывает тонкую, слабую шейку, детский стан словно повит
пеленой и широкие рукава до локтей открывают тонкие руки, озаренные трепетным светом горящих свеч. С головы на плечи вьются светлые русые кудри, два черные острые глаза глядят точно не видя, а уста шевелятся.
На Сивцевом Вражке, невдалеке от знакомого нам «красненького домика», на громадном пустыре стояла покривившаяся от времени и вросшая в землю избушка с двумя окнами и почерневшей дверью. Летом, среди зеленого луга из высокой травы, покрывавшей пустырь, и зимой, когда
белая снежная
пелена расстилалась вокруг нее, она производила на проходящих, даже на тех, кто не знал ее владельца и обитателя, впечатление чего-то таинственного.
Втроем проводили они на заимке суровую зиму, когда необозримые поля покрывались
белой, серебристой
пеленой, на которой вдали виднелся буро-зеленым пятном соседний хвойный лес: сам Иннокентий Тихонов, жена его Татьяна и десятилетний единственный сын-первенец Мища — кумир и баловень, надежда и радость обоих родителей.