Неточные совпадения
Илья Ильич, не подозревая ничего, пил на другой день смородинную водку, закусывал отличной семгой, кушал любимые потроха и
белого свежего рябчика. Агафья Матвеевна с детьми поела людских щей и
каши и только за компанию с Ильей Ильичом выпила две чашки кофе.
В субботу шти
белые, лапша гороховая,
каша соковая, все с маслом.
Стерляжья уха; двухаршинные осетры; белуга в рассоле; «банкетная телятина»;
белая, как сливки, индюшка, откормленная грецкими орехами; «пополамные расстегаи» из стерляди и налимьих печенок; поросенок с хреном; поросенок с
кашей.
— У нас цыпленка гречневой
кашей, да творогом, да
белым хлебом, да яйцом кормят — ну, он и цыпленок! А у них чем кормят? Был я в жарден даклиматасьон — там за деньги кормление-то это показывают — срам смотреть!
К любимому солдатскому месту, к
каше, собирается большая группа, и с трубочками в зубах солдатики, поглядывая то на дым, незаметно подымающийся в жаркое небо и сгущающийся в вышине, как
белое облако, то на огонь костра, как расплавленное стекло дрожащий в чистом воздухе, острят и потешаются над казаками и казачками за то, что они живут совсем не так, как русские.
Сели на песке кучками по восьмеро на чашку. Сперва хлебали с хлебом «юшку», то есть жидкий навар из пшена с «поденьем», льняным черным маслом, а потом густую пшенную «ройку» с ним же. А чтобы сухое пшено в рот лезло, зачерпнули около берега в чашки воды: ложка
каши — ложка воды, а то ройка крута и суха, в глотке стоит. Доели. Туман
забелел кругом. Все жались под дым, а то комар заел. Онучи и лапти сушили. Я в первый раз в жизни надел лапти и нашел, что удобнее обуви и не придумаешь: легко и мягко.
— А то, что прежде отца в петлю не суйся, жди термину: скомандую «таскай со всем», так и лезь за говядиной, а то ишь ты! Ну-ка, Сенька, подлей еще! — сказал Пашка, подавая грязному кашевару чашку. Тот плеснул щей и поставил на стол. Хлебнули еще несколько раз, Пашка постучал ложкой в край чашки. Это было сигналом таскать говядину. Затем была подана
белая пшенная
каша с постным, из экономии, маслом. Ее, кроме Луговского и Вороны, никто не ел.
— Поп, молчи!.. Тебе говорю, молчи! Я свою вину получше тебя знаю, а ты кто таков есть сам-то?.. Попомни-ка, как говяжьею костью попадью свою уходил, когда еще
белым попом был? Думаешь, не знаем? Все знаем… Теперь монахов бьешь нещадно, крестьянишек своих монастырских изволочил на работе, а я за тебя расхлебывай
кашу…
Завиваясь тщательно каждый день у парикмахера цирка, Беккеру, по-видимому, все равно было, что из двух рубашек, подаренных мальчику прачкой Варварой, — оставались лохмотья, что
белье на теле мальчика носилось иногда без перемены по две недели, что шея его и уши были не вымыты, а сапожишки просили
каши и черпали уличную грязь и воду.
Подали на холодное
белого поросенка с хреном и со сметаной, потом жирные, очень горячие щи со свининой и гречневую
кашу, от которой столбом валил пар.
Весь наш караван остановился у мыса, ожидая приближения заинтересовавшего всех предмета.
Белая ледяная
каша между тем тихо подвигалась к нам, и было заметно, что черная точка на ней меняет место, как бы действительно переправляясь по льдинам к нашему берегу.
Мать дала нам
каши и яиц, и мы стали есть. А мать говорит: «Ну, что же, — иструб?» А отец говорит: «Купил: восемьдесят целковых, липовый,
белый, как стекло. Вот дай срок, мужикам купим винца, они мне и свезут воскресным делом».
Вопросил своих слуг
белый русский царь: «А зачем мордва кругом стоит и с чем она Богу своему молится?» Ответ держат слуги верные: «Стоят у них в кругу бадьи могучие, в руках держит мордва ковши заветные, заветные ковши больши-нáбольшие, хлеб да соль на земле лежат,
каша, яичница на рычагах висят, вода в чанах кипит, в ней говядину янбед варит».
Тщательно и горячо они обсуждали содержание завтрашних речей. Наташа всю ночь с женою Дяди-Белого вышивала майские флаги. Ее бескровное лицо посерело, но глаза светились еще ярче. Я решительно отказался выступать завтра, — очень расстроен смертью Алексея, в голове
каша, не сумею связать двух слов. И было мне безразлично, что Перевозчиков иронически улыбался и ясно выказывал подозрение, — не попусту ли я трушу.
Они и без гостей, и при гостях происходили в девичьей. Там на большом
белом липовом столе, накрытом простою, но ослепительной белизны скатертью, в изобилии подавались: творог с густыми сливками, пироги и ватрушки, яичницы разные, молочные, глазунья и прочее, молочная
каша и тому подобное.
Карла. Тогда ему и воевать не с кем будет: ведь и офицеры-то у него лучшие лифляндцы; уж сказать правду-матку, служат грудью своему государю, а как нашему крест поцелуют, станут так же служить, будут нашей
каши прихлебатели. Поладим с ними, забражничаем, заживем, как братья, и завоюем под державу
белого царя все земли от Ледяного до Черного моря, от Азова до…