Неточные совпадения
Но мать, не слушая отца, — как она часто делала, — кратко и сухо сказала Климу, что Дронов все это выдумал: тетки-ведьмы не было у него; отец помер, его
засыпало землей, когда он рыл колодезь, мать работала на фабрике спичек и умерла, когда Дронову было четыре года, после ее смерти
бабушка нанялась нянькой к брату Мите; вот и все.
— Ну, дремлете: вон у вас и глаза закрыты. Я тоже, как лягу, сейчас
засну, даже иногда не успею чулок снять, так и повалюсь. Верочка долго не спит:
бабушка бранит ее, называет полунощницей. А в Петербурге рано ложатся?
Долго шептали они, много раз
бабушка крестила и целовала Марфеньку, пока наконец та
заснула на ее плече.
Бабушка тихо сложила ее голову на подушку, потом уже встала и молилась в слезах, призывая благословение на новое счастье и новую жизнь своей внучки. Но еще жарче молилась она о Вере. С мыслью о ней она подолгу склоняла седую голову к подножию креста и шептала горячую молитву.
Когда Вера, согретая в ее объятиях, тихо
заснула,
бабушка осторожно встала и, взяв ручную лампу, загородила рукой свет от глаз Веры и несколько минут освещала ее лицо, глядя с умилением на эту бледную, чистую красоту лба, закрытых глаз и на все, точно рукой великого мастера изваянные, чистые и тонкие черты белого мрамора, с глубоким, лежащим в них миром и покоем.
Обе головы покоились рядом, и ни Вера, ни
бабушка не сказали больше ни слова. Они тесно прижались друг к другу и к утру
заснули в объятиях одна другой.
— Экая здоровая старуха, эта ваша
бабушка! — заметил Марк, — я когда-нибудь к ней на пирог приду! Жаль, что старой дури набито в ней много!.. Ну я пойду, а вы присматривайте за Козловым, — если не сами, так посадите кого-нибудь. Вон третьего дня ему мочили голову и велели на ночь сырой капустой обложить. Я
заснул нечаянно, а он, в забытьи, всю капусту с головы потаскал да съел… Прощайте! я не спал и не ел сам. Авдотья меня тут какой-то бурдой из кофе потчевала…
Тогда он был сух с
бабушкой и Марфенькой, груб с прислугой, не спал до рассвета, а если и
засыпал, то трудным, болезненным сном, продолжая и во сне переживать пытку.
Марфенька, обыкновенно все рассказывавшая
бабушке, колебалась, рассказать ли ей или нет о том, что брат навсегда отказался от ее ласк, и кончила тем, что ушла спать, не рассказавши. Собиралась не раз, да не знала, с чего начать. Не сказала также ничего и о припадке «братца», легла пораньше, но не могла
заснуть скоро: щеки и уши все горели.
Когда гроб матери
засыпали сухим песком и
бабушка, как слепая, пошла куда-то среди могил, она наткнулась на крест и разбила себе лицо. Язёв отец отвел ее в сторожку, и, пока она умывалась, он тихонько говорил мне утешительные слова...
Я прислонился к теплому боку
бабушки и
заснул.
Незаметно, как маленькая звезда на утренней заре, погас брат Коля.
Бабушка, он и я спали в маленьком сарайчике, на дровах, прикрытых разным тряпьем; рядом с нами, за щелявой стеной из горбушин, был хозяйский курятник; с вечера мы слышали, как встряхивались и клохтали,
засыпая, сытые куры; утром нас будил золотой горластый петух.
Засыпая в своей кровати крепким молодым сном, Нюша каждый вечер наблюдала одну и ту же картину: в переднем углу, накрывшись большим темным шелковым платком, пущенным на спину в два конца, как носят все кержанки,
бабушка молится целые часы напролет, откладываются широкие кресты, а по лестовке отсчитываются большие и малые поклоны.
Меж тем прошла в этом неделя; в один день Ольга Федотовна ездила в соседнее село к мужику крестить ребенка, а
бабушке нездоровилось, и она легла в постель, не дождавшись своей горничной, и
заснула. Только в самый первый сон княгине показалось, что у нее за ширмою скребется мышь…
Бабушка терпела-терпела и наконец, чтоб испугать зверька, стукнула несколько раз рукою в стену, за которою спала Ольга Федотовна.
Фекла села вместо меня;
бабушка в это время
заснула в креслах, а я отправилась недалеко к подруге.
К ночи все прилегло в избе, но
заснули крепко только
бабушка да маленькая внучка, обе равно спокойные духом, обе с детскою непорочностью, готовые перелететь от земли в лоно бога.
Бабушка Роховна, не видя для себя в этом ничего, кроме прибытка, согласилась. Пизонский, пользуясь теми часами, когда наигравшиеся дети
засыпали, натаскал на бабушкин двор мешком глины, вымазал чулан самым тщательным образом, напихал в подполье земли, сложил крошечную печурку и, наконец, спокойно крякнул.
Бабушка Роховна, не видя для себя в этом ничего, кроме прибытка, согласилась. Пизонский, пользуясь теми часами, когда наигравшиеся дети
засыпали, натаскал на бабушкин двор мешком глины, вымазал чулан самым тщательным образом, напихал в подполье земли, сложил крошечную печурку и, наконец, спокойно крякнул и сказал детям: ну, теперь вам, пташки, будет тепло, не замерзнете.