Неточные совпадения
— Что тут сказать! — возразил Лежнев, — воскликнуть по-восточному: «
Аллах!
Аллах!» — и положить в рот палец от изумления — вот все, что можно сделать.
Он уезжает… Ну! дорога скатертью. Но вот что любопытно: ведь и это письмо
он почел за долг написать, и являлся
он к тебе по чувству долга… У этих господ на каждом шагу долг, и все долг — да долги, — прибавил Лежнев,
с усмешкой указывая на post-scriptum.
Аллах спаси тебя, Леила!
Ты гостя лаской подарила;
И от отца тебе поклон
За то привез
с собою
он.
«
Аллах всемогущий, — воскликнул
он, — если ты уж мне не помогаешь, то мне нечего на земле делать», — и хочет
он броситься
с высокого утеса; вдруг видит внизу человека на белом коне и слышит громкий голос: «Оглан, что ты хочешь делать?» — «Хочу умереть», — отвечал Ашик.
«Утренний намаз творил я в Арзиньянской долине, полуденный намаз в городе Арзруме; пред захождением солнца творил намаз в городе Карсе, а вечерний намаз в Тифлизе.
Аллах дал мне крылья, и я прилетел сюда; дай бог, чтоб я стал жертвою белого коня,
он скакал быстро, как плясун по канату,
с горы в ущелья, из ущелья на гору: Маулям (создатель) дал Ашику крылья, и
он прилетел на свадьбу Магуль-Мегери».
— Алейкюм-селям! — произнес хорошо знакомый мне голосок Гуль-Гуль. — Господина нет дома,
он уехал
с матерью в соседний аул и не вернется до ночи. Мы одни
с сестрой… Обычай гостеприимства велит нам принять тебя, путник.
С именем
Аллаха и чистыми помыслами, входи в нашу саклю.
— Храни тебя
Аллах попасть в дом наиба, моя легкокрылая горлинка, — произнес дедушка
с волнением. — Бек-Мешедзе не может простить своему сыну и твоему отцу
его поступка.
Аллах ведает, каким оскорблениям ты можешь подвергнуться в
их доме, дитя!
А не знаешь того, солнце земли, тень
Аллаха, что она, как только ты из ее пустынных чертогов уедешь, шлет за погаными гяурами и
с ними, на посмех тебе, веселится».
— Нет, ага… Отроком ушел я оттуда и по желанию брата стал
его помощником…
Аллах видит, как тяжело мне было это… Ни одного пальца не обагрил Магома кровью… Теперь же мне нельзя вернуться в Кабарду… я освобожден, другие в тюрьме… может быть
их уже казнили…
С каким же лицом вернусь я один на родину?.. Скажут — не уберег брата…
Лезгины расселись по тахтам и подушкам. Слуги поставили между
ними дымящиеся куски баранины, распространяющие вкусный аромат, блюда
с пряными сладостями, кувшины
с душистым щербетом и
с какою-то переливающеюся янтарною влагою, которую
они пили, вспоминая
Аллаха.
— Много на небе
Аллаха восходящих вечерних звезд, но
они не сравнятся
с золотым солнцем. Много в Дагестанских аулах чернооких дочерей, но красота
их потускнеет при появлении грузинской девушки. Немного лет осталось
им красоваться! Она придет и — улыбнется восточное небо. Черные звезды — глаза ее. Пышные розы — ее щечки. Темная ночь — кудри ее. Хвала дочери храброго князя! Хвала маленькой княжне Нине Джаваха-оглы-Джамата, моей внучке!