Неточные совпадения
Но Алексей Александрович молчал, и потому
адвокат продолжал: — Самое обычное и простое, разумное, я
считаю, есть прелюбодеяние по взаимному соглашению.
Разыскивая мебель на Апраксином дворе и Александровском рынке, он искал
адвоката, в помощники которому было бы удобно приписаться. Он не предполагал заниматься юридической практикой, но все-таки
считал нужным поставить свой корабль в кильватер более опытным плавателям в море столичной жизни. Он поручил Ивану Дронову найти
адвоката с большой практикой в гражданском процессе, дельца не очень громкого и — внепартийного.
Сковородников был материалист, дарвинист и
считал всякие проявления отвлеченной нравственности или, еще хуже, религиозности не только презренным безумием, но личным себе оскорблением. Вся эта возня с этой проституткой и присутствие здесь, в Сенате, защищающего ее знаменитого
адвоката и самого Нехлюдова было ему в высшей степени противно.
Вся Москва от мала до велика ревностно гордилась своими достопримечательными людьми: знаменитыми кулачными бойцами, огромными, как горы, протодиаконами, которые заставляли страшными голосами своими дрожать все стекла и люстры Успенского собора, а женщин падать в обмороки, знаменитых клоунов, братьев Дуровых, антрепренера оперетки и скандалиста Лентовского, репортера и силача Гиляровского (дядю Гиляя), московского генерал-губернатора, князя Долгорукова, чьей вотчиной и удельным княжеством почти
считала себя самостоятельная первопрестольная столица, Сергея Шмелева, устроителя народных гуляний, ледяных гор и фейерверков, и так без конца, удивительных пловцов, голубиных любителей, сверхъестественных обжор, прославленных юродивых и прорицателей будущего, чудодейственных, всегда пьяных подпольных
адвокатов, свои несравненные театры и цирки и только под конец спортсменов.
— Чудак, братец, ты! сам
адвокат, а суда боится! Но тут уж и я
счел долгом вступиться.
— Ха-ха! Это, конечно, затемняет рассудок и освобождает страсти! Положительно, я
считаю дело почти выясненным. Вы были бы отличным
адвокатом. О, да! Вы могли бы стать лучшим
адвокатом нашего города!.. И если вы все-таки предпочитаете работать на моей лесопилке…
Он не
считает своего мнения решительным приговором, обязательным для всех; если уж брать сравнение из юридической сферы, то он скорее
адвокат, нежели судья.
— Mille remerciements! [Тысяча благодарностей! (франц.).] — воскликнула Анна Юрьевна, до души обрадованная таким предложением барона, потому что
считала его, безусловно, честным человеком, так как он, по своему служебному положению, все-таки принадлежал к их кругу, а между тем все эти
адвокаты, бог еще ведает, какого сорта господа. — Во всяком случае permettez-moi de vous offrir des emoluments [позвольте предложить вам вознаграждение (франц.).], — прибавила она.
— Господи, вы уж его и бесчестным человеком начинаете
считать!.. Худого же князь
адвоката за себя выбрал, — проговорила она.
Он много пил, и опьянение выражалось только в том, что все у него начинало быстрее двигаться, а потом сразу останавливалось — это он засыпал. И все
считали его необыкновенно даровитым, а он постоянно говорил, что если б он не сделался знаменитым
адвокатом, то был бы знаменитым художником или писателем. К сожалению, это правда.
— Я не оправдываю ни женщин, ни Ларисы, и, пожалуйста, прошу тебя, не
считай меня женским
адвокатом; бывают виноватые женщины, есть виноватые мужчины.
«Мужик, артельщик, купец, купчиха,
адвокат», —
считал Пирожков и минут с десять предавался этой статистике. В десять минут не проехало ни одной кареты, не прошло ни одной женщины, которую он способен был назвать «дамой».
Татьяна, Варя и он были почти одних лет; но тогда он был студентом, а они уже взрослыми девушками-невестами и на него смотрели, как на мальчика. И теперь, хотя он был уже
адвокатом и начинал седеть, они всё еще называли его Мишей и
считали молодым, и говорили, что он еще ничего не испытал в жизни.
— Это проступок — самоуправство… Но в данном случае даже ненаказуемый, по закону она права… Это нравственное самоуправство… Она
считает, что деньги принадлежат ей по праву… Это — гонорар… — продолжал смеяться
адвокат, не замечая, что Николай Герасимович был бледен, как полотно.