Если она мне уже не дочь, то она все-таки слабое,
незащищенное и обманутое существо, которое обманывают еще больше, чтоб погубить окончательно.
Все движения ее были как-то неровны, то медленны, плавны и даже как-то важны, то детски-скоры, а вместе с тем и какое-то робкое смирение проглядывало в ее жесте, что-то как будто трепещущее и
незащищенное, но никого не просившее и не молившее о защите.