Минуты три он ходил взад и вперед по комнате, делая разные странные движения рукою, разные восклицания, — то улыбаясь, то хмуря брови; наконец он остановился, схватил щипцы и бросился вытаскивать карточку из огня: — увы! одна ее половина превратилась в прах, а другая свернулась, почернела, — и на ней едва только можно было разобрать Степан
Степ…
— Что это такое? Степан
Степ… А! это, верно, у нас нынче был князь Лиговский!.. как бы я желала видеть Верочку! замужем, — она была такая добрая… я вчера слышала, что они приехали из Москвы!.. кто же сжег эту карточку… Её бы надо подать маменьке!
Неточные совпадения
Вскоре стулья зашумели; встали изо стола и пошли в приемные комнаты… Лакеи на серебряных подносах стали разносить кофе, некоторые мужчины, не игравшие в вист — и в их числе князь Степан
Степ<анович>, пошли в кабинет Печорина курить трубки, а княгиня под предлогом, что у нее развились локоны, удалилась в комнату Вареньки.
— А! очень обязан, — отвечал Степан
Степ<анович>.
Сквозь толпу приближалась к гостиной княгиня Лиговская и за нею князь Степан
Степ<анович>.
Через полтора года он узнал, что она вышла замуж; через два года приехала в Петербург уже не Верочка, а княгиня Лиговская и князь Степан
Степ<анович>.
— А, черт его знает, куда тут идти! — злобно проворчал, стиснув зубы, землемер. — Впору хоть на четвереньках ползти. Степ-а-ан! — крикнул он еще раз раздраженным и плачущим голосом.
— Киргизка
степá торгу́м, Бухарá торгу́м, Кокан торгу́м, Хивá торгу́м, везде торгу́м, — с важностью молвил татарин и, подвигая Марку Данилычу тарелку с куштыли́, ласково промолвил: — Ку́сай куштыли́, Марка Данылыш, — болна карашá.