Пока я наблюдал за ним, мне невольно пришло на ум сравнение с чистопородной, хорошо выдрессированной английской паратой гончей, стремительно мечущейся по лесной чаще в поисках утерянного следа.
Я бы держал свору паратых гончих и всякий день бы выпивал бутылку вина.
Он поведал спутнице о лошадях, коих приобрёл за гроши и сбыл за невероятные суммы; о скачках, где сужденье его безошибочно предсказывало победителя; об охоте, где он подстрелил больше птиц (хотя удачная позиция не выпала ни разу), чем всё его товарищи вместе взятые; и описал некую отменную травлю паратыми гончими, в коей его предвиденье и уменье в управлении собаками исправило ошибки наиопытнейшего охотника, а отвага верховой езды, ни на миг не подвергнув его собственную жизнь риску, то и дело ставила препоны остальным, а посему, безмятежно подытожил он, многие тогда сломали шею.