Как бы то ни было, но принцип обуздания продолжает стоять незыблемый,
неисследованный. Он написан во всех азбуках, на всех фронтисписах, на всех лбах. Он до того незыблем, что даже говорить о нем не всегда удобно. Не потому ли, спрашивается, он так живуч, не потому ли о нем неудобно говорить, что около него ютятся и кормятся целые армии лгунов?
Я с час просидел в библиотеке, но читать не хотелось — было на душе слишком как-то весело и беспокойно, и звал на приключения пустой, затихший и
неисследованный дом; и, прислушавшись, не идет ли кто, я перешагнул порог тех комнат, в одной из которых находилась несчастная г-жа Норден.