Цитаты из русской классики со словом «морковник»
— Поросенка под хреном. Это я для тебя, — обратился Морковников к Никите Федорычу. — Мне-то не следует — середа.
— Не в пример бы лучше теперь же здесь на досуге нам порешить это дельце, — с заискивающей улыбкой молвил Морковников. — Вот бы мы сейчас с вами пошли в общу каюту да ушицу бы стерляжью али московскую соляночку заказали, осетринки бы хорошенькой, у них, поди, и белорыбицы елабужской можно доспеть. Середа ведь сегодня — мясного не подобает, а пожелаете, что же делать? Можем для вас и согрешить — оскоромиться. Бутылочку бы холодненького распили — все бы как следует.
— А это что за штука такая? — с недоуменьем спросил Морковников. — Мне подай, братец, с хренком да с уксусцо́м, — промолвил он, обращаясь к половому.
— А то как же! — отозвался Морковников. — Сергей-от лесник, про коего вечор на пароходе у меня с Марьей Ивановной разговор был, — за попа у них, святым его почитают…
Я и сам, государь мой, алатырский купец Василий Петров Морковников.
— Вот Господь-от свел! — весело молвил Морковников. — Не имеется ль у вас, Никита Федорыч, тюленька у Макарья-то?
— И разлюбезное дело, — молвил Морковников. — Я сам завсегда у Федора Яковлича пристаю. Хорошо у него, ото всего близко, опять же спокойно, а главное дело, всякое кушанье знатно готовят.
— Тезка, значит, мне будешь. И меня поп Васильем крестил, — шутливо примолвил Морковников. — А по батюшке-то как тебя величать?
— Можно бы, я полагаю, и осетринки прихватить, — будто нехотя проговорил Морковников. — Давеча в Василе ботвиньи я с осетриной похлебал — расчудесная, а у них на пароходе еще, пожалуй, отменнее. Такая, я вам доложу, Никита Федорыч, на этих пароходах бывает осетрина, что в ином месте ни за какие деньги такой не получишь… — Так говорил Василий Петрович, забыв, каково пришлось ему после васильсурской ботвиньи.
— Уху из самолучших стерлядей, что есть на пароходе, с налимьими печенками, на двоих, — сказал Морковников. — Да чтобы стерлядь была сурская, да не мелюзга какая, а мерная, от глаза до пера вершков тринадцать, четырнадцать.
— Нельзя, голубчик, нельзя, — стоял на своем Морковников. — Ты продавец, я покупатель, — без того нельзя, чтобы не угоститься… я тебя угощаю… И перечить ты мне не моги, не моги… Нечего тут — расходы пополам… Это, батюшка, штуки немецкие, нашему брату, русскому человеку, они не под стать… я угощаю — перечить мне не моги… Ну, поцелуй меня, душа ты моя Никита Федорыч, да пойдем скорей. Больно уж я возлюбил тебя.
— Коли Бог грехам потерпит — все, голубчик, сжуем во славу Господню, все без остаточка, — молвил Морковников. — Тебе особенного чего не в охотку ли? Так говори.
— Роспись кушаньям, какие у вас готовят, — повыся голос, крикнул на него с досадой Морковников.
— Вот что я скажу тебе, милый человек, — молвил Морковников. — Заказали мы тебе осетринку. Помнишь?
— «Закуски, — по складам почти читает Морковников. — Икра паюсная конторская…» Мимо — закуску мы уж заказали. «Мясное: лангет а ланглез, рулет де филе де феб, ескалоп о трюф». Пес их знает, что такое тут нагорожено!.. Кобылятина еще, пожалуй, али собачье мясо… Слышишь? — строго обратился он к улыбавшемуся половому.
— Ну ладно, ладно, — молвил Морковников. — А ты слетай-ка к буфетчику да спроси у него еще другую бутылочку мадерцы, да смотри, такой, которую сам Федор Яковлич по большим праздникам пьет… Самой наилучшей!
А не должно бы, кажется, быть убыткам — вон какую цену Морковников дает…» Про Морковникова задумает Меркулов, и вспомнятся ему фармазоны.
— Чего бы еще-то спросить? — обратился Морковников к задумавшемуся Никите Федорычу.
— Знамо, зернистой, — паюсну сам ешь, — ответил Морковников. — Самой наилучшей зернистой подавай.
— А ежели через три-то дня цены поднимутся? — спросил Морковников.
— Как так? Да нешто можно без обеда? — с удивленьем вскликнул Морковников. — Сам Господь указал человеку четырежды во дню пищу вкушать и питие принимать: поутру́ завтракать, потом полудничать, как вот мы теперь, после того обедать, а вечером на сон грядущий ужинать… Закон, батюшка… Супро́тив Господня повеленья идти не годится. Мы вот что сделаем: теперича отдохнем, а вставши, тотчас и за обед… Насчет ужина здесь, на пароходе, не стану говорить, придется ужинать у Макарья… Вы где пристанете?
Дело это хорошее, — поглаживая бороду и улыбаясь, сказал Морковников.
— Отчего же не имеется? — вскрикнул Василий Петрович. — Не одна же, чать, нехристь к вам в гостиницу ходит, бывают и росейские люди — значит, православные христиане. Носом бы тыкать вот сюда Федора-то Яковлича, чтобы порядки знал, — прибавил Морковников, тыча пальцем в непонятные для него слова на карточке.
— Узнавать-то нечего, не стоит того, — ответил Морковников. — Хоша ни попов, ни церкви Божьей они не чуждаются и, как служба в церкви начнется, приходят первыми, а отойдет — уйдут последними; хоша раза по три или по четыре в году к попу на дух ходят и причастье принимают, а все же ихняя вера не от Бога. От врага наваждение, потому что, ежели б ихняя вера была прямая, богоугодная, зачем бы таить ее? Опять же тут и волхвования, и пляска, и верченье, и скаканье. Божеско ли это дело, сам посуди…
— Такое уж у них поведенье, — сказал Морковников. — По уставу, видно, по ихнему так требуется, а впрочем, леший их знает, прости Господи.
— Ведь у вас в Любиме не учи козу — сама стянет с возу, а рука пречиста все причистит… Так, что ли? — прищурясь, продолжал шутить Морковников.
— И господ не мало, — ответил Морковников. — В роду Марьи Ивановны довольно было фармазонов. А род алымовский, хороший род, старинный, столбовой… Да что Алымовы!.. Из самых, слышь, важных, из самых сильных людей в Петербурге есть фармазоны.
Морковников опять было стал приставать к Никите Федорычу насчет тюленя, но Меркулов устоял и наотрез сказал ему, что до приезда на ярманку ни слова не скажет ему по этому делу.
— Зернистой икры подай к водке да еще балыка, да чтоб все было самое наилучшее. Слышишь? — говорил Морковников.
Поужинали и бутылочку с белой головкой роспили да мадеры две бутылки. Разговорился словоохотливый Морковников, хоть Меркулов почти вовсе не слушал его. Только и было у него на уме: «Не воротился ли Веденеев, да как-то завтра Бог приведет с невестой встретиться, да еще какие цены на тюленя́ означатся?» То и дело поглядывал он на дверь. «Авось Митенька не подойдет ли», — думал он. Оттого и редко отвечал он на докучные вопросы Морковникова.
— Врать, что ли, стану? Говорят тебе, все караваны обошел, — отвечал Морковников.
— Потому и прошу, — ответил Морковников. — А тебе еще на три дня вздумалось откладывать. Ну как в три-то дня до трех рублей добежит?.. Тогда уж мне больно накладно будет, Никита Федорыч. Я был в надежде на твое слово… Больше всякого векселя верю ему. Так уж и ты не обидь меня. Всего бы лучше сейчас же по рукам из двух рублей сорока… Условийцо бы написали, маклерская отсель недалече, и было б у нас с тобой дело в шляпе…
Нашел, наконец, Морковников такое мыло, что задумал варить. Но русский мыловар из одного маленького городка не был разговорчив. Сколько ни расспрашивал его Морковников, как идет у него на заводе варка, ничего не узнал от него. Еще походил Василий Петрович по мыльным рядам, но, нигде не добившись толка, стал на месте и начал раздумывать, куда бы теперь идти, что бы теперь делать, пока не проснется Никита Федорыч.
— Из кутейников, должно быть, — тихонько заметил Морковников. — Теперь ведь очень много из поповичей такого народа разводится.
Перенюхал Морковников и розовое мыло, и бергамотовое, и гвоздичное, и миндальное, а в глыбу белого ядра пальцем ткнул, попробовал, насколько крепко и плотно свáрено.
— По два рубля по сороку, — нимало не смущаясь, повторил Морковников. — Все, почитай, караваны обошел — везде в одно слово: два рубля сорок.
— А это как же у нас будет? — спросил Морковников. — Вечо́р уговорились мы по той цене продать, какая будет сегодня стоять… Так али нет?
— Пожалуй, — лениво и маленько призадумавшись, проговорил Морковников и затем тяжело привстал со скамьи.
— Напрасно, — вздохнувши, молвил Морковников. — Теперь бы не в пример лучше было покончить… ей-Богу!.. Ну а ежели к трем-то часам цены поднимутся?..
«Авось проснулся Меркулов», — подумал Морковников и пошел в гостиницу Ермолаева, но у Меркулова, как говорится, и конь еще не валялся.
— Ладно… Будем, — отвечал Морковников и, сумрачный, тихо пошел вон из номера.
— Да тысяч восемь пудов потребуется, — с важным видом молвил Морковников.
— Слухом земля полнится, Никита Федорыч, — отвечал Морковников.
— Сам я того не знаю, — отвечал Морковников, — по людям в нашей стороне идет такая намолвка: ежели кто в ихню веру переходит, прощается он со всем светом и ото всех отрекается.
— Напрасно, — с недовольным видом сказал Морковников. — Право, напрасно. Лучше бы теперь покончить. Я бы, пожалуй, все деньги сейчас же на стол положил.
— Теперь бы лучше решить. По рукам бы и шабаш, — заметил Морковников.
Видя, что Морковников внимательно присматривается к стоявшим на прилавках золотом и яркими красками испещренным коробочкам, счел он его за городового и тотчас зáзвал к себе.
На то рассчитывал Морковников, что Меркулову не от кого еще было настоящих цен узнать.
— Как так?.. — с удивлением вскрикнул Морковников.
Когда Морковников утащил Меркулова ужинать, Флор Гаврилов вышел вон из гостиницы и сел на ступеньках входного крыльца рядом с караульным татарином.
Синонимы к слову «морковник»
Предложения со словом «морковник»
- Отпуская сына, мать велела ему не отставать от других, рвать морковник неподалёку от остальных и вместе со всеми домой возвращаться.
- Ветки морковника воткнула себе в петельки на шортах, получилось что-то в виде юбки из травы.
- Сплела из зелени морковника два венка и один вместо пояса натянула на талию, а второй вместо бус надела на шею.
- (все предложения)
Значение слова «морковник»
МОРКО́ВНИК, -а, м. 1. Кушанье из моркови, с морковью. (Малый академический словарь, МАС)
Отправить комментарий
Значение слова «морковник»
МОРКО́ВНИК, -а, м. 1. Кушанье из моркови, с морковью.
Все значения слова «морковник»Предложения со словом «морковник»
Отпуская сына, мать велела ему не отставать от других, рвать морковник неподалёку от остальных и вместе со всеми домой возвращаться.
Ветки морковника воткнула себе в петельки на шортах, получилось что-то в виде юбки из травы.
Сплела из зелени морковника два венка и один вместо пояса натянула на талию, а второй вместо бус надела на шею.
- (все предложения)