Цитаты из русской классики со словом «Яким»
Жена его тем временем
С иконами возилася,
А тут изба и рухнула —
Так оплошал
Яким!
«Ну-ка, слепой чертенок, — сказал я, взяв его за ухо, — говори, куда ты ночью таскался, с узлом, а?» Вдруг мой слепой заплакал, закричал, заохал: «Куды я ходив?.. никуды не ходив… с узлом?
яким узлом?» Старуха на этот раз услышала и стала ворчать: «Вот выдумывают, да еще на убогого! за что вы его? что он вам сделал?» Мне это надоело, и я вышел, твердо решившись достать ключ этой загадки.
Яким подумал, потрогал свой пупок и ответил...
Разумеется,
Яким Осипович также не упускал случая сводить свои счеты, пользуясь слабостями человеческой натуры.
Невидимые лошади остановились, фыркая, хлюпая копытами по воде, толстый кучер
Яким, кроткий человек, ласково и робко успокаивал коней.
—
Яким Макаров, урядник, продаёт часы; приторговывал я, так он, в последнем слове, девять просил. За семь отдал бы…
— Как же будет у нас? — продолжал Патап Максимыч. — Благословляй, что ли, свят муж, к ловцам посылать?.. Рыбешка здесь редкостная, янтарь янтарем… Ну,
Яким Прохорыч, так уж и быть, опоганимся, да вплоть до Святой и закаемся… Право же говорю, дорожным людям пост разрешается… Хоть Манефу спроси… На что мастерица посты разбирать, и та в пути разрешает.
— А что? запишешь в книжечку?
Пожалуй, нужды нет!
Пиши: «В деревне Басове
Яким Нагой живет,
Он до смерти работает,
До полусмерти пьет...
Крестьяне рассмеялися
И рассказали барину,
Каков мужик
Яким.
Яким, старик убогонький,
Живал когда-то в Питере,
Да угодил в тюрьму:
С купцом тягаться вздумалось!
Как липочка ободранный,
Вернулся он на родину
И за соху взялся.
С тех пор лет тридцать жарится
На полосе под солнышком,
Под бороной спасается
От частого дождя,
Живет — с сохою возится,
А смерть придет Якимушке —
Как ком земли отвалится,
Что на сохе присох…
— Ай барин! не прогневался,
Разумная головушка!
(Сказал ему
Яким.)
Разумной-то головушке
Как не понять крестьянина?
А свиньи ходят по́ земи —
Не видят неба век!..
И в судьбу твёрдо верит: такая — говорит мне — твоя судьба,
Яким!
— Опять ты,
Яким, завираться начал!
Сухой, угловатый
Яким вылез из амбара, поглядел на лужи, обошёл одну, другую и попал в самую середину третьей, да так уж прямо, не спеша и не обходя грязи, и дошёл до ворот.
Михайло, Иван и
Яким, торопливо опустив гроб в яму, начали сбрасывать на него мокрую землю, они сталкивали её ногами и лопатами, крышка гроба звучала глухо, как отсыревший барабан.
— К Поповым надо ехать, — сказал
Яким.
— Вот тебе и матка! — крикнул Патап Максимыч. — Пятьдесят верст крюку, да на придачу волки чуть не распластали!.. Эх ты, голова,
Яким Прохорыч, право, голова!..
— Сказал же про клады, где зарыты, и в каком месте золотая пушка лежит. Вот бы вырыть-то,
Яким Прохорыч, пожалуй бы, лучше приисков дело-то выгорело.
Хоть и сулишь ты горы золота, однако же я скажу тебе,
Яким Прохорыч, что домашний теленок не в пример дороже заморской коровы.
Замолк
Яким Прохорыч. Не дал ответа. Через малое время спросил его Патап Максимыч...
— Пятьдесят паев ты себе возьми, вложивши за них пятьдесят тысяч, — продолжал
Яким Прохорыч. — Не теперь, а после, по времени, ежели дело на лад пойдет. Не сможешь один, товарищей найди: хоть Ивана Григорьича, что ли, аль Михайлу Васильича. Это уж твое дело. Все барыши тоже на сто паев — сколько кому достанется.
— Не по себе
Яким дерево клонит, — отвечал сватам Чапурин. — Бог даст, сыщем зятя почище его. Наш товар вам не к руке, в ином месте поищите.
—
Яким Прохорыч! — подходя к нему, сказала Аксинья Захаровна. — Сколько лет, сколько зим! И я не чаяла свидеть тебя на сем свете. Ах, сватушка, сватушка! Чать, не забыл: сродни маленько бывали.
—
Яким Прохорыч?.. — быстро вскинув на паломника заблиставшими глазами, вскрикнула игуменья и вдруг поправила «наметку», опустя креп на глаза. — Не чаяла с тобой свидеться, — прибавила она более спокойно.
— Дошлый же ты человек,
Яким Прохорыч, — молвил Патап Максимыч, когда опасность миновалась. — Не будь тебя, сожрали бы они нас.
Смолк
Яким Прохорыч. Жадно все его слушали, не исключая и Волка. Правда, раза два задумывал он под шумок к графинам пробраться, но, заметив следившего за ним Алексея, как ни в чем не бывало повертывал назад и возвращался на покинутое место.
— Горазды ж вы оба спать-то, — молвил Патап Максимыч, допивая пятый либо шестой стакан чаю. — Ведь ты от зимницы до Ялокши глаз не раскрыл,
Яким Прохорыч, да и после того спал вплоть до Воскресенья.
— Пятеро, — сказал Стуколов, — ты молви только отцу игумну:
Яким, дескать, Прохорыч Стуколов с гостями приехал.
— Да полно ль тебе,
Яким Прохорыч! — вставая с лавки, с досадой промолвил Патап Максимыч. — О чем с тобой ни заговори, все-то ты на дьявола своротишь… Ишь как бесу-то полюбилось на твоем языке сидеть, сойти долой окаянному не хочется.
А как сваты уехали из Осиповки, крикнул к себе Чапурин Матренушку. Спрашивает: как узнал ее
Яким Стуколов, где видались они, про какие дела разговоры вели?
Замолчал
Яким Прохорыч и грустно склонил голову. Все молчали под вспечатлением рассказа.
— То-то и есть, — ответил
Яким Прохорыч. — Надо дело поправлять.
— Он же, только совсем по другому делу. Не по церковному, — отвечал
Яким Прохорыч.
Однажды, тихим летним вечером, вышла она за скитскую околицу. Без дела шла и сама не знала, как забрела к перелеску, что рос недалеко от обителей… Раздвинулись кустики, перед ней —
Яким Прохорыч.
— Нет,
Яким Прохорыч, с тобой толковать надо поевши, — молвил Патап Максимыч. — Да, кстати, и об ужине не мешает подумать… Здесь, у Воскресенья, стерляди первый сорт, не хуже васильсурских. Спосылать, что ли, к ловцам на Левиху [Деревня в версте от Воскресенья на Ветлуге, где ловят лучших стерлядей.].
Вошла мать Манефа с Фленушкой и Евпраксией. После обычных «метаний» и поклонов
Яким Прохорыч пристально поглядел на старушку и дрогнувшим несколько голосом спросил у нее...
Засылал стороной
Яким Прохорыч к Чапурину, узнавал через людей, какие мысли насчет дочери держит он, даст ли ей благословенье за него замуж пойти.
— Родом будто из здешних. Так сказывается, — отвечал Пантелей. — Патапу Максимычу, слышь, сызмальства был знаем. А зовут его
Яким Прохорыч, по прозванью Стуколов.
— Надоел ты мне,
Яким Прохорыч, пуще горькой редьки такими разговорами, — с недовольством промолвил Патап Максимыч.
— Да что ты… Полно!.. Господь с тобой,
Яким Прохорыч, — твердил Патап Максимыч, удерживая паломника за руку. — Ведь он богатый мельник, — шутливо продолжал Чапурин, — две мельницы у него есть на море, на окияне. Помол знатный: одна мелет вздор, другая чепуху… Ну и пусть его мелют… Тебе-то что?
Уверения игумна насчет золота пошатнули несколько в Патапе Максимыче сомненье, возбужденное разговорами Силантья. «Не станет же врать старец Божий, не станет же душу свою ломать — не таков он человек», — думал про себя Чапурин и решил непременно приняться за золотое дело, только испробует купленный песок. «Сам игумен советует, а он человек обстоятельный, не то что
Яким торопыга. Ему бы все тотчас вынь да положь».
— Постой, постой маленько,
Яким Прохорыч, — молвила Аксинья Захаровна, подавая Стуколову чашку чая. — Вижу, о чем твоя беседа будет… Про святыню станешь рассказывать… Фленушка! Подь кликни сюда матушку Манефу. Из самого, мол, Иерусалима приехал гость, про святые места рассказывать хочет… Пусть и Евпраксеюшка придет послушать.
— Люди знакомые, отец вратарь, — отозвался паломник. — Стуколов
Яким с дорогими гостями. Доложись игумну, Яким, мол, Прохорыч гостей привез.
— Не мудрено, что про Опоньское государство ты не слыхивал, — сдержанно ответил
Яким Прохорыч. — То государство не простое, не у всех на виду. Государство сокровенное…
— Зачем же ты,
Яким Прохорыч, ушел из митрополии? — спросила Аксинья Захаровна у Стуколова.
—
Яким Прохорыч устал, отдохнуть ему хочется, — сказал он. — У тебя пускай заночует. Успокой его. А к ужину в горницу приходи, — примолвил Патап Максимыч вполголоса.
— Жирно, брат, съест! — возразил Патап Максимыч. — Нет,
Яким Прохорыч, нечего нам про это дело и толковать. Не подходящее, совсем пустое дело!.. Как же это? Будь он хоть патриарх, твой Софрон, а деньги в складчину давай, коли барышей хочешь… А то — сам денег ни гроша, а в половине… На что это похоже?.. За что?
— Значит, твоя матка попортилась,
Яким Прохорыч, — сказал Патап Максимыч Стуколову.
—
Яким Прохорыч!.. Дружище!.. Да неужели это ты?.. — вскрикнул Патап Максимыч, обнимаясь и целуясь со Стуколовым. — А мы думали, что тебя и в живых-то давным-давно нет… Откудова?.. Какими судьбами?..
Сидел Стуколов, склонив голову, и, глядя в землю, глубоко вздыхал при таких ответах. Сознавал, что, воротясь после долгих странствий на родину, стал он в ней чужанином. Не то что людей, домов-то прежних не было; город, откуда родом был, два раза дотла выгорал и два раза вновь обстраивался. Ни родных, ни друзей не нашел на старом пепелище — всех прибрал Господь. И тут-то спознал
Яким Прохорыч всю правду старого русского присловья: «Не временем годы долги — долги годы отлучкой с родной стороны».
Вздумал этот
Яким Стуколов заодно с Жировым деньги добывать — богатства захотелось, в миллионщики вылезть пожелал.
Предложения со словом «яким»
- Яким испуганно тряс головой. С его шапки опадали прилипшие к ней снежинки.
- Яким с горя запил и скончался от этого.
- Яким и решает дело.
- (все предложения)