Неточные совпадения
Солдат Постников стал соображать, что спасти этого человека чрезвычайно легко. Если теперь сбежать на лед, то тонущий непременно тут же и есть.
Бросить ему веревку, или протянуть шестик, или подать ружье, и он спасен. Он так близко, что может схватиться рукою и выскочить. Но Постников помнит и службу и присягу; он знает, что он часовой, а часовой ни за что и ни под каким предлогом не смеет покинуть
своей будки.
Изо всех городов, сел и деревень обширной матушки-Руси стали стекаться по первому зову правительства молодые и старые запасные
солдаты. Они покидали
свои семьи, престарелых родителей, жен и детей,
бросали полевые работы, оставляя неубранным хлеб на полях, чтобы стать в ряды русских войск, готовившихся к защите чести дорогой России и маленького славянского королевства.
Особенно же все возмущались Штакельбергом. Рассказывали о его знаменитой корове и спарже, о том, как в бою под Вафангоу массу раненых пришлось
бросить на поле сражения, потому что Штакельберг загородил
своим поездом дорогу санитарным поездам; две роты
солдат заняты были в бою тем, что непрерывно поливали брезент, натянутый над генеральским поездом, — в поезде находилась супруга барона Штакельберга, и ей было жарко.
Они клали шпалы перед нашим поездом, отцепляли паровоз, взбирались к машинисту и грозили
бросить его в топку, если он двинет поезд. Офицеры эшелона посмеивались и тайно поощряли
своих солдат. Препирательства тянулись полчаса, час. В конце концов их поезд, при победном «ура!»
солдат, двигался вперед первым. На следующей остановке повторялось то же самое.
Начался смертельный бой. Поляки защищались, как львы. Битва продолжалась в течение двенадцати часов. Кровь лилась рекой, стоны, вопли, мольбы, проклятия и боевые крики стояли гулом, сопровождаемые барабанным боем, ружейной трескотней и пушечными выстрелами. На общую беду
своих, многие, спрятавшиеся в домах, стали оттуда стрелять,
бросать каменьями и всем тяжелым, что попадалось под руку. Это еще более усилило ярость
солдат.