Неточные совпадения
Пантелей ушел на смену и потом опять
вернулся, а Егорушка все еще не спал и дрожал всем
телом. Что-то давило ему голову и грудь, угнетало его, и он не знал, что это: шепот ли стариков или тяжелый запах овчины? От съеденных арбуза и дыни во рту был неприятный, металлический вкус.
К тому же еще кусались блохи.
Неточные совпадения
Он не противился и, отпустив ее, вздохнул полною грудью. Он слышал, как она оправляет свои волосы. Его сердце билось сильно, но ровно и приятно; он чувствовал, как горячая кровь разносит по всем
телу какую-то новую сосредоточенную силу. Когда через минуту она сказала ему обычным тоном: «Ну, теперь
вернемся к гостям», он с удивлением вслушивался в этот милый голос, в котором звучали совершенно новые ноты.
Он наконец подплыл
к берегу, но прежде чем одеться, схватил на руки Арто и,
вернувшись с ним в море, бросил его далеко в воду. Собака тотчас же поплыла назад, выставив наружу только одну морду со всплывшими наверх ушами, громко и обиженно фыркая. Выскочив на сушу, она затряслась всем
телом, и тучи брызг полетели на старика и на Сергея.
У дедушки Кондратия находился в Болотове один давнишний знакомый — также рыбак по ремеслу. Нельзя было миновать расспросить его о том, где находилось
тело Григория, потому что Василий ничего не сказал об этом предмете; он знал только, что
тело утопленника найдено рыбаками и находится в Болотове. С этой целью старик направился
к знакомому рыбаку. Расспросив его обо всем, Кондратий
вернулся к дочери и вышел с нею из Болотова, но уже в другую околицу.
Боже мой, как я ослабел! Сегодня попробовал встать и пройти от своей кровати
к кровати моего соседа напротив, какого-то студента, выздоравливающего от горячки, и едва не свалился на полдороге. Но голова поправляется скорее
тела. Когда я очнулся, я почти ничего не помнил, и приходилось с трудом вспоминать даже имена близких знакомых. Теперь все
вернулось, но не как прошлая действительность, а как сон. Теперь он меня не мучает, нет. Старое прошло безвозвратно.
Теперь, когда прошло десять лет, жалость и страх, вызванные записями, конечно, ушли. Это естественно. Но, перечитав эти записки теперь, когда
тело Полякова давно истлело, а память о нем совершенно исчезла, я сохранил
к ним интерес. Может быть, они нужны? Беру на себя смелость решить это утвердительно. Анна
К. умерла в 1922 году от сыпного тифа и на том же участке, где работала. Амнерис — первая жена Полякова — за границей. И не
вернется.