Мой
номер был мал и тесен, без стола и стульев, весь занятый комодом у окна, печью и двумя деревянными диванчиками, стоявшими у стен друг против друга и отделенными узким проходом. На диванчиках лежали тощие, порыжевшие матрасики и мои вещи. Диванов было два, — значит, номер предназначался для двоих, на что я и указал сожителю.
Неточные совпадения
Каждому приехавшему и пришедшему они должны
были найти и указать место для ночлега, дать ему
поесть и напиться; кто
был глух, бестолков или щедр на вопросы, тому нужно
было долго и мучительно объяснять, почему нет пустых
номеров, в какие часы бывает служба, где продаются просфоры и т. д.
— Господин, — остановил меня гостинник, —
будьте добры, позвольте вот этому молодому человеку переночевать в вашем
номере! Сделайте милость! Народу много, а мест нет — просто беда!
Перед тем как ложиться спать, я вышел в коридор, чтобы напиться воды. Когда я вернулся, мой сожитель стоял среди
номера и испуганно глядел на меня. Лицо его
было бледно-серо, и на лбу блестел пот.
Когда я проснулся, моего сожителя уже не
было в
номере.
Когда немного погодя мы сидели в
номере и
пили чай, он всё еще сиял довольством; лицо его говорило, что он доволен и чаем, и мной, вполне ценит мою интеллигентность, но что и сам не ударит лицом в грязь, если речь зайдет о чем-нибудь этаком…
Вертя перед глазами башмак и как бы не веря, что подошва погибла навеки, он долго морщился, вздыхал и причмокивал. У меня в чемодане
были полуштиблеты старые, но модные, с острыми носами и тесемками; я брал их с собою на всякий случай и носил только в сырую погоду. Вернувшись в
номер, я придумал фразу подипломатичнее и предложил ему эти полуштиблеты. Он принял и сказал важно...
В чистеньком
номере было тепло, уютно, благосклонно ворчал самовар, вкусный запах чая и Дуняшиных духов приятно щекотал ноздри. Говоря, Дуняша грызла бисквиты, прихлебывала портвейн из тяжелой зеленой рюмки.
В соседнем флигеле дома Мосолова помещался трактир Гусенкова, а во втором и третьем этажах — меблированные комнаты. Во втором этаже
номеров было около двадцати, а в верхнем — немного меньше. В первый раз я побывал в них в 1881 году, у актера А. Д. Казакова.
Я, как сосед (с другой стороны его
номера была глухая стена), часто, когда все уже засыпали, толковал с ним вполголоса через перегородку о каком-нибудь вздорном случае того дня; тут я видел ясно, что он по щекотливости всякому вздору приписывал какую-то важность, и это его волновало.
Неточные совпадения
Город Марины тоже встретил его оттепелью, в воздухе разлита
была какая-то сыворотка, с крыш лениво падали крупные капли; каждая из них, казалось, хочет попасть на мокрую проволоку телеграфа, и это раздражало, как раздражает запонка или пуговица, не желающая застегнуться. Он сидел у окна, в том же пошленьком
номере гостиницы, следил, как сквозь мутный воздух падают стеклянные капли, и вспоминал встречу с Мариной.
Было в этой встрече нечто слишком деловитое и обидное.
— И, кроме того, Иноков пишет невозможные стихи, просто, знаете, смешные стихи. Кстати, у меня накопилось несколько аршин стихотворений местных поэтов, — не хотите ли посмотреть? Может
быть, найдете что-нибудь для воскресных
номеров. Признаюсь, я плохо понимаю новую поэзию…
Тогда человек счастливым голоском заявил, что этот
номер нужно дезинфицировать, и предложил перенести вещи Варвары в другой, и если господин Самгин желает ночевать здесь, это
будет очень приятно администрации гостиницы.
Он выбежал в коридор, нашел слугу, спросил: нет ли в гостинице доктора? Оказалось —
есть: в 32
номере, доктор Макаров, сегодня приехал из-за границы.
Только что приехав в Подольск, Самгин
пил чай в
номере плохонькой гостиницы, просматривая копии следственного производства по делу о поджоге.