Неточные совпадения
Мойсейка любит услуживать. Он подает товарищам воду, укрывает их, когда они спят, обещает
каждому принести с улицы по копеечке и сшить по новой шапке; он же кормит с ложки
своего соседа с левой стороны, паралитика. Поступает он так не из сострадания и не из каких-либо соображений гуманного свойства, а подражая и невольно подчиняясь
своему соседу с правой стороны Громову.
Каждое утро он поздравляет
своих товарищей с добрым утром, ложась спать — желает им спокойной ночи.
В полдень обыкновенно исправник проезжал на паре по улице; это он ехал из
своего подгородного имения в полицейское правление, но Ивану Дмитричу казалось
каждый раз, что он едет слишком быстро и с каким-то особенным выражением: очевидно, спешит объявить, что в городе проявился очень важный преступник.
Странно, что никогда в другое время мысль его не была так гибка и изобретательна, как теперь, когда он
каждый день выдумывал тысячи разнообразных поводов к тому, чтобы серьезно опасаться за
свою свободу и честь.
Этот разговор продолжался еще около часа и, по-видимому, произвел на Андрея Ефимыча глубокое впечатление. Он стал ходить во флигель
каждый день. Ходил он туда по утрам и после обеда, и часто вечерняя темнота заставала его в беседе с Иваном Дмитричем. В первое время Иван Дмитрич дичился его, подозревал в злом умысле и откровенно выражал
свою неприязнь, потом же привык к нему и
свое резкое обращение сменил на снисходительно-ироническое.
В следующие затем дни Андрей Ефимыч сказывался больным и не выходил из номера. Он лежал лицом к спинке дивана и томился, когда друг развлекал его разговорами, или же отдыхал, когда друг отсутствовал. Он досадовал на себя за то, что поехал, и на друга, который с
каждым днем становился все болтливее и развязнее; настроить
свои мысли на серьезный, возвышенный лад ему никак не удавалось.
— Любите ненавидящих вас, а любить тех, кого ненавидишь, нельзя. Простите, что я вас расстроил. У
каждого своего горя достаточно! — И, овладев собой, Алексей Александрович спокойно простился и уехал.
Гости, выпивши по рюмке водки темного оливкового цвета, какой бывает только на сибирских прозрачных камнях, из которых режут на Руси печати, приступили со всех сторон с вилками к столу и стали обнаруживать, как говорится,
каждый свой характер и склонности, налегая кто на икру, кто на семгу, кто на сыр.
Онегин был готов со мною // Увидеть чуждые страны; // Но скоро были мы судьбою // На долгий срок разведены. // Отец его тогда скончался. // Перед Онегиным собрался // Заимодавцев жадный полк. // У
каждого свой ум и толк: // Евгений, тяжбы ненавидя, // Довольный жребием своим, // Наследство предоставил им, // Большой потери в том не видя // Иль предузнав издалека // Кончину дяди старика.
Ну, слушай историю: ровно на третий день после убийства, поутру, когда они там нянчились еще с Кохом да Пестряковым, — хотя те
каждый свой шаг доказали: очевидность кричит! — объявляется вдруг самый неожиданный факт.
Пили, должно быть, на старые дрожжи, все быстро опьянели. Самгин старался пить меньше, но тоже чувствовал себя охмелевшим. У рояля девица в клетчатой юбке ловко выколачивала бойкий мотивчик и пела по-французски; ей внушительно подпевал адвокат, взбивая свою шевелюру, кто-то хлопал ладонями, звенело стекло на столе, и все вещи в комнате,
каждая своим голосом, откликались на судорожное веселье людей.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому
каждому слову
своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице
своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Давно пора бы
каждому // Вернуть
своей дорогою — // Они рядком идут!
У
каждого //
Свой сказ про юродивого // Помещика: икается, // Я думаю, ему!
Краса и гордость русская, // Белели церкви Божии // По горкам, по холмам, // И с ними в славе спорили // Дворянские дома. // Дома с оранжереями, // С китайскими беседками // И с английскими парками; // На
каждом флаг играл, // Играл-манил приветливо, // Гостеприимство русское // И ласку обещал. // Французу не привидится // Во сне, какие праздники, // Не день, не два — по месяцу // Мы задавали тут. //
Свои индейки жирные, //
Свои наливки сочные, //
Свои актеры, музыка, // Прислуги — целый полк!
Возьмем в пример несчастный дом, каковых множество, где жена не имеет никакой сердечной дружбы к мужу, ни он к жене доверенности; где
каждый с
своей стороны своротили с пути добродетели.