Неточные совпадения
Сахалин
лежит в Охотском
море, загораживая собою от океана почти тысячу верст восточного берега Сибири и вход в устье Амура.
Например, нагрузка и выгрузка пароходов, не требующие в России от рабочего исключительного напряжения сил, в Александровске часто представляются для людей истинным мучением; особенной команды, подготовленной и выученной специально для работ на
море, нет; каждый раз берутся всё новые люди, и оттого случается нередко наблюдать во время волнения страшный беспорядок; на пароходе бранятся, выходят из себя, а внизу, на баржах, бьющихся о пароход, стоят и
лежат люди с зелеными, искривленными лицами, страдающие от морской болезни, а около барж плавают утерянные весла.
Второй округ Сев<ерного> Сахалина находится по ту сторону водораздельного хребта и называется Тымовским, так как большинство его селений
лежит на реке Тыми, впадающей в Охотское
море.
Селение
лежит высоко над уровнем
моря и не защищено от северных ветров; снег тает здесь на две недели позже, чем, например, в соседнем селении Мало-Тымове.
Тымовский округ находится выше над уровнем
моря, чем Александровский, но благодаря тому, что он окружен горами и
лежит как бы в котловине, среднее число безветренных дней в году здесь больше почти на 60 и, в частности, дней с холодным ветром меньше на 20.
Ведь вся южная часть
лежит близко к Охотскому
морю, в котором льдины и даже ледяные поля плавают среди лета, и нынешний Корсаковский округ в главной своей части отделен от этого
моря лишь невысоким хребтом, за которым вплоть до
моря идет низменность, покрытая озерами и доступная холодным ветрам.]
Лежит он в пади, которая и теперь носит японское название Хахка-Томари, и с
моря видна только одна его главная улица, и кажется издали, что мостовая и два ряда домов круто спускаются вниз по берегу; но это только в перспективе, на самом же деле подъем не так крут.
На пристани около сторожки
лежит скелет молодого кита, когда-то счастливого, резвого, гулявшего на просторе северных
морей, теперь же белые кости богатыря
лежали в грязи и дождь точил их…
К селениям, которые
лежат западнее Корсаковского поста, ведет веселая дорога у самого
моря; направо глинистые крутизны и осыпи, кучерявые от зелени, а налево шумящее
море.
На песке, где волны уже разбиваются в пену и, точно утомленные, катятся назад, коричневым бордюром
лежит по всему побережью морская капуста, выброшенная
морем.
Эти партии бродят по совершенно не исследованной местности, на которую никогда еще не ступала нога топографа; места отыскивают, но неизвестно, как высоко
лежат они над уровнем
моря, какая тут почва, какая вода и проч.; о пригодности их к заселению и сельскохозяйственной культуре администрация может судить только гадательно, и потому обыкновенно ставится окончательное решение в пользу того или другого места прямо наудачу, на авось, и при этом не спрашивают мнения ни у врача, ни у топографа, которого на Сахалине нет, а землемер является на новое место, когда уже земля раскорчевана и на ней живут.
Тит Никоныч любил беседовать с нею о том, что делается в свете, кто с кем воюет, за что; знал, отчего у нас хлеб дешев и что бы было, если б его можно было возить отвсюду за границу. Знал он еще наизусть все старинные дворянские домы, всех полководцев, министров, их биографии; рассказывал, как одно
море лежит выше другого; первый уведомит, что выдумали англичане или французы, и решит, полезно ли это или нет.
Картина, которую я увидел, была необычайно красива. На востоке пылала заря. Освещенное лучами восходящего солнца
море лежало неподвижно, словно расплавленный металл. От реки поднимался легкий туман. Испуганная моими шагами, стая уток с шумом снялась с воды и с криком полетела куда-то в сторону, за болото.
День был жаркий, безветренный.
Море лежало спокойное, ласковое, нежно-изумрудное около берегов, светло-синее посредине и лишь кое-где едва тронутое ленивыми фиолетовыми морщинками. Внизу под пароходом оно было ярко-зелено, прозрачно и легко, как воздух, и бездонно. Рядом с пароходом бежала стая дельфинов. Сверху было отлично видно, как они в глубине могучими, извилистыми движениями своих тел рассекали жидкую воду и вдруг с разбегу, один за другим, выскакивали на поверхность, описав быстрый темный полукруг.
Неточные совпадения
Пал дуб на
море тихое, // И
море все заплакало — //
Лежит старик без памяти // (Не встанет, так и думали!).
У него незаметно сложилось странное впечатление: в России бесчисленно много лишних людей, которые не знают, что им делать, а может быть, не хотят ничего делать. Они сидят и
лежат на пароходных пристанях, на станциях железных дорог, сидят на берегах рек и над
морем, как за столом, и все они чего-то ждут. А тех людей, разнообразным трудом которых он восхищался на Всероссийской выставке, тех не было видно.
Было за полдень давно. Над городом
лежало оцепенение покоя, штиль на суше, какой бывает на
море штиль широкой, степной, сельской и городской русской жизни. Это не город, а кладбище, как все эти города.
Но холодно; я прятал руки в рукава или за пазуху, по карманам, носы у нас посинели. Мы осмотрели, подойдя вплоть к берегу, прекрасную бухту, которая
лежит налево, как только входишь с
моря на первый рейд. Я прежде не видал ее, когда мы входили: тогда я занят был рассматриванием ближних берегов, батарей и холмов.
Лодки эти превосходны в морском отношении: на них одна длинная мачта с длинным парусом. Борты лодки, при боковом ветре, идут наравне с линией воды, и нос зарывается в волнах, но лодка держится, как утка; китаец
лежит и беззаботно смотрит вокруг. На этих больших лодках рыбаки выходят в
море, делая значительные переходы. От Шанхая они ходят в Ниппо, с товарами и пассажирами, а это составляет, кажется, сто сорок морских миль, то есть около двухсот пятидесяти верст.